Виктория Холт - Песня сирены

Они отправятся с моим багажом на одной из вьючных лошадей. Чтобы ехать не утомляясь, нужно было три дня, и все обсуждали маршрут, которым я поеду. Так как я уже неоднократно ездила этим путем, разговор, в общем-то, был необязателен. Мне не нравилось, что устроили такую церемонию расставания. Дедушка смеялся и говорил:

- О, наша леди Карлотта весьма опытная путешественница!

- Достаточно опытная, чтобы понять, что все это обсуждение ни к чему, - ответила я.

- Я слышала, что "Черный боров" - это наиболее респектабельная гостиница, - вставила Арабелла.

- Я могу подтвердить это, - сказал Карл. - Я провел там ночь по пути сюда.

- Значит, ты должна остановиться в "Черном борове", - заключила Присцилла.

- А почему она так странно называется? - спросила Дамарис.

- Хозяева держат такого борова, чтобы спускать на тех путешественников, которые придутся им не по душе, - изрек дед.

Дамарис встревожилась, и Присцилла успокоила ее:

- Твой дедушка пошутил, Дамарис.

Затем зашел разговор о политике, и, как всегда, деда невозможно было остановить. Бабушка предложила оставить мужчин, чтобы те закончили свои воображаемые сражения, пока мы займемся обсуждением более насущных дел.

Женщины уселись в уютной зимней гостиной и долго еще обсуждали мое путешествие: что мне необходимо взять с собой и что я не должна позволять Харриет долго удерживать меня.

На следующее утро я поднялась на рассвете. Дамарис с Присциллой были в конюшне, где моя мать убедилась, что все было упаковано и навьючено на двух лошадей. Меня сопровождали три грума, один из которых должен был следить за вьючными лошадьми. Присцилла выглядела очень озабоченной.

- Я буду ждать от тебя весточку сразу по приезде.

Я пообещала, что сделаю это, затем поцеловала ее и Дамарис, села верхом и поехала позади двух грумов, в то время как третий ехал за мной, ведя двух вьючных лошадей. Такой порядок был обычным в дороге, хотя полностью целесообразность таких предосторожностей мы оценили несколько позже.

Я была на пути к Харриет.

СТОЛКНОВЕНИЕ В "ЧЕРНОМ БОРОВЕ"

Было прекрасное утро, и я чувствовала себя счастливой, когда мы ехали по знакомым тропинкам, заросшим полевыми цветами - мятликом, гвоздикой и вьюнком. Я вдыхала сладкий аромат боярышника и любовалась белым кипением цветущих яблонь и вишен в садах, которые попадались по пути.

Свежий утренний воздух и красота природы придали мне бодрости. Впервые с того момента, как я потеряла Бо, я испытывала покой и безмятежность. Казалось, сама природа подсказывает мне, что я не должна предаваться мрачным размышлениям. Один сезон сменился другим, начиналось новое лето. Бо не стало, и пора было с этим смириться.

И все же я не могла забыть пуговицу, которую нашла в Эндерби, и запах мускуса, который меня преследовал тогда. Когда я снова наведалась туда, то никакого запаха не уловила и сказала себе, что все это - моя фантазия. Но ведь была же пуговица, которую Бо там потерял? Она так и валялась бы в углу, если бы миссис Пилкингтон не затеяла уборку в доме.

Этим майским утром мне хотелось думать о другом. Я представила себе, как мы с Бенджи бродим по лесу возле монастыря Эйот, вернее, возле его развалин; только сначала нужно добраться до острова на лодке. На этом острове я была зачата - так поведала мне мать. Когда мои родители вернулись на материк, отца схватили, и он был казнен... У меня были все основания испытывать ностальгию на острове Эйот.

Мы проделали большой путь вдоль берега в первый же день нашего путешествия. Погода благоприятствовала нам, и к вечеру мы добрались до гостиницы "Дельфин", которую я не раз навещала и где хорошо знала хозяина. Он был рад видеть меня и моих спутников, угостил вкусной щукой, а потом распределил по комнатам. Мы отлично выспались, а утром, подкрепившись свежевыпеченным хлебом с беконом и запив его пивом, отправились дальше.

День начинался хорошо. Пригревало солнышко, дорога была сухая, и около полудня мы остановились в "Розе и короне". Нам подали на обед запеченных в тесте голубей и сидр местного приготовления, который оказался гораздо крепче обычного. Я выпила ; немного, зато слуга, который отвечал за упаковку походных вьюков, сильно "перебрал" и к тому времени, когда нужно было собираться в дорогу, крепко заснул.

Я разбудила его, но поняла, что толку от него не будет, пока он не проспится. Я сказала Джиму, старому груму в нашем отряде:

- Либо мы оставляем его здесь, либо задерживаемся.