Виктория Холт - Песня сирены

Мне хорошо запомнился тот день, когда бабушка заехала к нам, чтобы рассказать о вновь прибывшем. Все собрались в моей комнате, потому что мать всегда приводила ко мне посетителей: она придерживалась мнения, что это может подбодрить меня.

- Даже не представляю себе, - говорила бабушка, - зачем он приехал? Такое впечатление, что ему все уже не нравилось, даже когда он дома еще не видел, а в Эндерби и так можно найти немало недостатков!

- Я всегда считала, - ответила мать, - что этот дом, если захотеть, можно полностью изменить.

- Но Присцилла, милая, как? - спросила бабушка.

- Ну, расчистить землю от кустов, а то дом весь зарос, сделать окна побольше, чтобы проникал солнечный свет, и я могу себе представить счастливых мужа и жену с кучей ребятишек. Этому дому больше всего не хватает света и веселья.

- Милая Присцилла! - только и проговорила моя бабушка в ответ.

"Ну, конечно, - подумала я, - там был убит Бомонт Гранвиль, и тело его похоронено неподалеку. Кроме того, там еще существовало настоящее привидение - женщина, которая пыталась повеситься, бросившись на веревке с галереи".

- Расскажи нам об этом человеке, - попросила мать.

- Я бы сказала, он очень подходит этому дому, он прихрамывает, и у него мрачная внешность. Он выглядит так, будто для него улыбка означает немыслимые мучения, но он ни в коем случае не стар. Я спросила его: "А если вы купите дом, то будете жить в нем один?" Он ответил, что да, и я, должно быть, настолько открыто удивилась, что он добавил: "Я предпочитаю уединение", как бы предупреждая меня хранить свои мысли при себе, как я, естественно, и поступила. Он сказал, что дом очень темный и мрачный. Тогда я ответила ему в точности твоими словами, Присцилла: "Надо выкорчевать кусты и впустить свет".

- А как насчет обстановки? - спросила мать, и мне сразу вспомнилась те спальня и кровать с пологом из красных занавесей.

- Он сказал, что приобрел бы и обстановку.

- Что ж, это решает все проблемы, - ответила мать.

- Ничего это не решает. Мне кажется, он просто развлекался, доказывая нам, что этот дом продать невозможно.

- Тогда он в этом преуспел.

- Я думаю, нам надо избавиться от всей обстановки, вычистить дом.., и полностью его перестроить - посмотрим, что тогда будет. Во всяком случае, о Джереми Грэнтхорне можно уже не думать, мы о нем больше не услышим.

Но здесь она оказалась не права: новым владельцем Эндерби-холла стал именно Джереми Грэнтхорн.

Для Эндерби-холла он не сделал ровным счетом Ничего, и все осталось, как было.

***

Эбби была одной из служанок, в обязанности которой входило ухаживать за мной, и получила она это задание не только потому, что была хорошей работницей, но и потому, что, по словам матери, была очень веселой, то есть весьма болтливой.

Сама я говорила немного. Я постоянно была погружена в свои мысли, но Эбби не относилась к тем людям, которые нуждаются во внимании собеседника. Убирая комнату, а я, лежа, следила за ее движениями, читала или шила, она, не переставая, говорила; о том, что сейчас происходит в доме. Порой я кивала или бормотала в ответ что-нибудь, но только потому, что не хотела портить ей удовольствие, хотя на самом деле меня редко интересовали ее разговоры. Ничто в эти дни не способно было меня заинтересовать.

Эбби неоднократно болтала о наших соседях, и постепенно я заметила, что имя Джереми Грэнтхорна все чаще и чаще звучит в ее речах.

- С ним живет слуга, мисс, один-единственный. Говорят, он не любит женщин. - Она хихикнула. - Я бы сказала, он очень забавный человек, госпожа. И этот его слуга, Смит его зовут, он точь-в-точь, как хозяин. Как-то мимо их дома проходила Эмми Кэмп и решила зайти к ним. Этот Смит был в саду, и Эмми спросила его, как пройти в деревню Эверсли, будто бы не знала. Это она-то, которая родилась и всю жизнь прожила там! Эмми сказала: "Какой дорогой можно дойти туда?" Он, не произнося ни слова, показал ей, и она тогда спросила: "Вы немой, сэр?" Тогда он сказал ей, чтобы она следила за своими словами и не дерзила. Эмми утверждает, что она просто спросила у него дорогу и что он ей не поверил. "Ты пришла шпионить за нами, - сказал он. - Мы не любим, когда за нами следят, будь поосторожнее. С нами живет большой пес, и ему тоже не нравится, когда люди вынюхивают здесь что-либо!" Эмми была потрясена. Она любит мужчин, и они, как правило, неравнодушны к ней, но не этот Смит. Она говорит, что он любит только своего хозяина.

- Не надо было Эмми спрашивать, - заметила я. - Это не ее дело.