Виктория Холт - Слезы печали

Он тихонько пробормотал:

- Грешники. Их следует наказать.

Я мгновенно поняла, что оказалась лицом к лицу с Молодым Джетро, чей отец убил моего мужа. Я не могла позволить ему пройти мимо меня.

- Грешники? - воскликнула я. - Кто это здесь грешники?

Он остановился и взглянул на меня своими фанатичными глазами, над которыми нависали рыжеватые брови, лохматые, торчащие во все стороны, чуть ли не закрывающие глаза. Зрачки его глаз были огромными, а выпуклые белки придавали лицу выражение то ли удивления, то ли ужаса. Его рот был крепко сжат, уголки губ опущены.

- Вот они, грешники, - сказал он, указывая на мальчиков.

- Уверяю вас, они даже не знают, что такое грех.

- Вы сами грешите против слова Божия, женщина. Все мы рождены во грехе.

- Даже вы?

- Да, Господи помилуй.

- Ну что ж, если вы не менее грешны, чем все остальные, отчего же вы с таким удовольствием указываете на грехи других?

- Смех, крики... Тут два шага до шабаша! Я вскипела от гнева. Его отец убил Эдвина. Если бы не его отец, Эдвин продолжал бы жить. Я могла бы никогда не узнать о его неверности, но неужели он сам собирался прожить всю жизнь, притворяясь?..

- Чепуха, - сказала я, - люди созданы для того, чтобы быть счастливыми.

Он отступил на пару шагов, как бы опасаясь столь близкого соседства с исчадием греха.

- Ты грешница, - сказал он. - Не насмехайся над Господом.

- Я и не думала насмехаться, - возразила я. Эдвин заметил мужчину. Решив, что мне нужна защита, он подбежал к нам.

- Мама, мама, ты не звала меня? Я гордилась им. Он смело взглянул в это отвратительное лицо и сказал:

- Не вздумай обидеть мою маму!

Я встала и нежно погладила сына по голове.

Выражение лица молодого Джетро изменилось.

- Я знал твоего отца, - сказал он.

- Мой отец был самым лучшим в мире, - сказал Эдвин.

- Проклятое семя! - воскликнул Молодой Джетро.

- Что он хочет сказать, мама? - спросил Эдвин. Я молчала. Я была потрясена. Этот человек слишком много знал о моем покойном муже.

- И грехи предков их... - бормотал Молодой Джетро, уставившись на Эдвина. Подбежал запыхавшийся Ли.

- Я бросил камешек, а он пошел блинчиком, блинчиком - и так до самой Франции.

- Не до Франции, - сказал Эдвин.

- До Франции, я сам видел.

Молодой Джетро побрел дальше, бормоча:

- И тяготеют над ними смертные грехи предков...

- Что это за старик? - спросил Ли. Но Эдвина сейчас больше всего занимала мысль о камешке, который сумел допрыгать до самой Франции, и он решил попробовать повторить этот подвиг.

- Ну-ка, покажи, как ты бросаешь, - сказал он. - Я орошу дальше тебя.

Они опять побежали к воде, а я глядела вслед удаляющейся фигуре Молодого Джетро.

Мне кажется, я заранее знала, что это случится, и почувствовала некоторое облегчение, убедившись в этом. Само провидение избавило меня от необходимости, принимать решение.

Я знала, что действовать надо быстро. Оказавшись наедине с Карлтоном, я сообщила ему:

- Я беременна.

Его глаза сверкнули, лицо посветлело от неожиданной радости.

- Дорогая моя Арабелла, я был уверен в этом. Он обнял меня, приподнял и крепко прижал к себе, снова и снова целуя меня. Дело было в саду, и я сказала:

- Нас могут увидеть.

- Какая разница? Всякому дозволено обнимать свою будущую жену. Ах, дорогая моя девочка, это самый счастливый день в моей жизни!

- Случилось то, чего ты хотел. Ты станешь отчимом Эдвина, и все, кроме титула, будет принадлежать тебе.

- Как будто я только и думаю об Эверсли.

- Только об этом ты и думаешь.

- Я думаю обо всем сразу. Моя жена родит мне ребенка. Это чудесно! Ведь я нетерпеливый человек, ты же знаешь, моя дорогая. Это меня очень устраивает. Я получаю сразу и жену, и ребенка - и в самые кратчайшие сроки.

- Не остается ничего другого, как пожениться, - сказала я, пытаясь изобразить огорчение.

- Теперь действительно не остается ничего другого. Сейчас я пойду и сообщу обо все дяде. Я знаю, что он будет рад. Именно этого он и хотел. Или обвенчаемся тайно? Тогда потом можно устроить еще одно венчание и банкет. И несколько преждевременное рождение ребенка будет вполне объяснимо.

- Вот не думала, что ты придаешь такое значение соблюдению приличий.

- Мне нравится их соблюдать, когда они меня устраивают. Ах, Арабелла, я сегодня так счастлив! Я ждал долго этого дня. Да, давай обвенчаемся тайно. А потом мы обо всем расскажем дяде, и они, конечно, захотят устроить здесь еще одну церемонию и банкет.

- Я не вижу смысла в подобных уловках.