Виктория Холт - Валет червей

Я заявила, что он ведет себя крайне нелепо и Мне придется извиняться за него перед отцом.

Однако отец испытывал к нему очень теплые чувства. Это было неудивительно. В молодости мой отец, наверняка, был похож на Дикона. Оба были людьми с ярко выраженным мужским началом и, возможно, поэтому умели очаровывать лиц противоположного пола. Оба обладали непоколебимой уверенностью в том, что их будут с удовольствием привечать везде, где они появятся.

Дикон сообщил, что у него есть две причины для приезда во Францию. Одна из причин, как он считал, не нуждалась в разъяснениях: это я. Другая заключалась в том, что Франция становилась самым интересным местом в Европе и на нее были обращены взгляды всего континента с немым вопросом: что же здесь произойдет дальше? Исключительно противоречивые истории рассказывали о бриллиантовом ожерелье королевы, и вся Европа напряженно ждала новостей. Иногда говорили, что все это гигантская афера, задуманная с целью скомпрометировать королеву, но ее враги были уверены в том, что она вовлечена в некий заговор. Французская казна находилась в печальном состоянии, и все осуждали королеву за ее расточительность. Ожерелье было всего лишь дополнительным предлогом, чтобы осудить ее. Ее стали называть мадам Дефицит. В Париже происходили демонстрации против нее.

Дикона заинтересовало знакомство с Леоном Бланшаром. Некоторое время понаблюдав за ним, он сказал:

- Весь дом поет вам хвалебные гимны, месье.

Насколько я понял, мальчики получают большую пользу от ваших превосходных уроков. У меня у самого есть два мальчика, поэтому, надеюсь, вы простите меня за некоторую зависть. До сих пор мне попадались наставники, не выдерживавшие моих сорванцов долее нескольких месяцев. У вас есть какой-то особый секрет?

- Я думаю, - ответил Леон, - что весь секрет состоит в том, чтобы делать уроки интересными, хорошо понимать детей и относиться к ним, как к личностям.

- У месье Бланшара, конечно, есть особый дар, - тепло отозвался мой отец.

Во время первого же обеда стало ясно, что Дикон желает выяснить все подробности относительно событий, происходящих во Франции.

- А что вы думаете про эту историю с ожерельем? - спросил он.

Леон Бланшар сказал:

- Королева не понимает, в каком состоянии находится страна и какое воздействие на народ оказывает ее расточительность.

Вмешался Арман:

- Народ всегда будет недоволен. Двор обязан сохранять достоинство. Совершенно ясно, что королеву обманули с этим ожерельем, и всевозможные жулики и проходимцы решили извлечь из этого выгоду, воспользовавшись ситуацией, чтобы очернить ее имя.

- Так обычно и бывает с придворными интригами, - заметил отец.

- Люди недовольны королевой, - добавил Леон. - Они возлагают всю вину на нее.

- Им просто нужен козел отпущения, - возразил Арман. - Я настаиваю на том, что смутьяны должны жестоко наказываться. Мы все-таки выследим их.

- А вам уже удалось выяснить, что за люди стоят за всеми этими событиями? - спросил Дикон.

- Пока мы только знаем, что все это тщательно организовано, - ответил Арман. - Нам не так нужно вылавливать участников беспорядков, как тех, кто подстрекает к ним толпу. Вот в этом-то и состоит наша цель.

- Я понимаю, но делаете ли вы что-нибудь конкретное? - настаивал Дикон.

- Не думаете ли вы, что мы просто стоим в стороне, позволяя им разваливать страну! - воскликнул Арман. - Мы собираемся выявить этих людей и выявим, уверяю вас. Именно этим мы и заняты.

Леон Бланшар сказал:

- Виконт глубоко озабочен происходящим в стране и собрал группу людей, разделяющих его убеждения. Я счастлив стать одним из них. Мы делаем важное дело. Увы, мне не удается принимать в этом достаточно активное участие. Мне приходится считаться со взятыми обязательствами...

- Вы прекрасно сотрудничаете с нами, - сказал Арман.

Пока говорил Леон, я наблюдала за Софи. Меня удивило то, что, несмотря на присутствие гостя, она присоединилась к нам. Дикон ни единым движением брови не проявил своего удивления. Он разговаривал с ней совершенно непринужденно, а она, хотя и вела себя робко, похоже, не стеснялась его присутствия. Она и в самом деле казалась хорошенькой в бледно-фиолетовом платье с капюшоном. Я заметила, что в основном она смотрела на Леона Бланшара, и хотя я радовалась, видя происходящие в ней перемены, в то же время начинала беспокоиться о ее будущем. Действительно ли возможен брак между ними? Если это так, то, возможно, ей еще предстояло хотя бы в некоторой мере пережить то счастье, которое она переживала, будучи помолвленной с Шарлем.