Линда Ховард - Непорочная белизна

Наконец человек застонал - еле слышный звук, сорвавшийся со слегка приоткрытых губ.

- Так, так, хорошо, - проговорила Хоуп. - Просыпайся, дорогой.

Она провела ладонью по его лицу - щетина слегка оцарапала ее ладонь. Хоуп заметила, что его губы уже не были такими синими, как вначале.

Полотенце, обмотанное вокруг его головы, остыло. Она размотала его, выскользнула из-под одеяла, побежала на кухню и вновь нагрела полотенце в микроволновке. Вернувшись в гостиную, Хоуп опять укутала его голову и легла рядом. Незнакомец был высоким, и она не могла обнять его всего сразу. Хоуп скользнула вниз и начала массировать его ступни своими, пока частичка тепла ее тела не передалась его замерзшим ногам. Скользнув назад, снова легла ему на грудь. У него была великолепно развитая мускулатура, и это было хорошо, потому что мышцы вырабатывают тепло.

Он начал дрожать.

Глава 3

Хоуп обнимала его, что-то шептала ему, пыталась заставить его говорить. Если бы она смогла разбудить его и дать выпить немного кофе, горячий напиток и кофеин в немалой степени способствовали бы приведению его в нормальное состояние. Но попытка влить обжигающий кофе в человека, едва ли находящегося в сознании, была чревата тем, что он мог либо обжечься, либо захлебнуться.

Он вновь тяжело застонал и резким, прерывистым дыханием попытался вдохнуть немного воздуха. Его голова судорожно дернулась, и полотенце упало со лба. Теплая ткань впитала влагу с его волос; они были темными и в мерцании огня, казалось, переливались всеми оттенками бронзы. Хоуп вновь обернула полотенце вокруг его головы - она не хотела, чтобы была потеряна даже малейшая частичка драгоценного тепла, с таким трудом отвоеванного ею у стужи. Она вновь провела ладонями по его щекам, лбу.

- Проснись, милый. Открой глаза и поговори со мной, - шептала Хоуп ему; сама не осознавая того, она старалась говорить как можно нежнее, чтобы пробудить в нем силы и заставить его разговаривать с ней. Тинк насторожил уши. Ведь он привык, что такие нежные интонации в ее голосе обычно предназначались ему. Он подвинулся ближе к ногам незнакомца и, ворочаясь, устроился там. Возможно, он чувствовал исходящий от них холод сквозь одеяло, и, наверное, это ему даже было приятно после жары камина. Но как знать, быть может, что-то иное заставляло его согревать своим теплом человека. Хоуп хвалила Тинка и говорила ему о том, какой он хороший пес.

Периодическая конвульсивная дрожь начала усиливаться. Тело человека судорожно дергалось, кожа покраснела, а мышцы сводила судорога. Зубы начали стучать. Хоуп старалась сдерживать эти движения, осознавая, какую боль он сейчас испытывает. Незнакомец стонал, тяжело дышал, даже попытался свернуться в клубок, но Хоуп крепко его держала.

- С тобой все будет в порядке, - продолжала она говорить ему, проснись, пожалуйста, открой глаза.

Невероятно, но он послушался и с трудом разомкнул веки. Взгляд был туманным, несфокусированным. Веки вновь сомкнулись, темные ресницы опустились. Он обхватил ее руками и вцепился в нее мертвой хваткой, отчаянно пытаясь согреться ее теплом. По его телу вновь пробежала волна непроизвольной дрожи. Все его мышцы были напряжены.

Она опять стала шептать ему что-то успокаивающее, нежно массируя его плечи, прижимаясь к нему как можно плотнее. Определенно, его кожа казалась сейчас гораздо теплее. А ей было жарко Тело покрылось потом от напряжения и оттого, что она была завернута в теплое одеяло. Хоуп чувствовала смертельную усталость, но мысль, что этот человек может умереть у нее на руках, если ей не удастся согреть его, придавала ей сил.

Наконец он немного расслабился под ней. Судороги больше не пробегали по его телу, но дыхание по-прежнему было тяжелым и прерывистым. Незнакомец беспокойно ворочался и беспрестанно сбрасывал полотенце с головы. Похоже, оно раздражало его, и Хоуп приподняла голову незнакомца и подложила полотенце под нее.

В самом начале, когда положение незнакомца пугало и требовало неотложных действий, Хоуп не обращала внимания на свои ощущения. Но сейчас она все больше и больше осознавала те эмоции, которые пробуждало в ней его обнаженное тело. Он был высок и прекрасно сложен. Его грудь была покрыта великолепной курчавой порослью, а под кожей бугрилась мощная мускулатура. И сейчас, когда его лицо приобрело нормальный здоровый цвет, она обнаружила, что он был еще и красив Хоуп поняла, что ей пора подниматься. Она мягко отодвинулась от него, пытаясь встать Но он застонал и, задрожав, прижал ее к себе еще крепче. Хоуп решила расслабиться.