Глейн Кэссиди - Навеки вместе

- Папа так не думал, - наконец заключила она. - Он говорил, что я обуза.

Как можно так обращаться с ребенком! - возмутилась Робин. Может, и не принято плохо думать о мертвых, но, судя по тому, что она успела услышать, этот Артур был напрочь лишен положительных качеств.

- Для нас ты не обуза, - сказала она прежде, чем успел ответить Пол. - Мы ждем не дождемся, когда сможем увезти тебя домой. - Ее голос был полон энтузиазма. - Тебе понравится наш дом, Уэнди. Там огромный парк и пруд с утками. А еще фруктовый сад. Поначалу будет намного холоднее, чем здесь, но потом наступят весна и погода улучшится. - Говоря это, Робин скрестила пальцы. - У тебя будет своя комната, много игрушек, и...

- Я уже слишком взрослая для игрушек, - пренебрежительно оборвала ее Уэнди.

- Ну, тогда много всего другого, - сказала Робин, не желая сдаваться. - А неподалеку есть очень хорошая школа. Ты...

- Чарли говорит, что меня отдадут в интернат. - Если до сего момента и можно было назвать Уэнди заинтересованной, то теперь она снова замкнулась. Он сказал, что всех американских детей отдают в интернаты.

- А сколько лет твоему Чарли?

Уэнди опять пожала плечами.

- Не знаю. Наверное, около двенадцати.

Пол подавил смешок, превратив его в покашливание.

- Маловат для своего возраста, насколько я понимаю?

- Нет, он большой и толстый. - На этот раз в голосе девочки отчетливо слышалось раздражение. - Я ведь уже говорила вам!

- Я думал, ты в переносном смысле. - Пол покачал головой, заметив, как нахмурились тонкие брови, и опередил вопрос, готовый уже прозвучать. - Как бы то ни было, он ошибается. Не все американские дети учатся в интернатах.

Я, например, не учился. И Робин тоже. И ты не будешь. Даю слово.

Которое ты не вправе давать, принимая во внимание обстоятельства, подумала Робин, мысленно обращаясь к Полу. Если бы она навсегда осталась с ними, тогда другое дело. Работая над рукописью, Робин привыкла ограничивать себя общепринятым рабочим днем, и такой график легко было согласовать со школьными часами. Но если уж Пол начинал писать, это невозможно было остановить.

Это не моя забота, напомнила себе Робин и поняла, что покривила душой.

Маленькая заброшенная Уэнди уже поселилась в ее сердце. Ее собственное детство было идиллией, родители - лучшими в мире. Как можно лишать ребенка единственной возможности стать членом настоящей семьи?

Но и как можно связать свою жизнь с человеком, который не испытывает к ней ничего, кроме физического влечения? Однажды она уже споткнулась на этом пути. Равносильно самоубийству вступать на него снова.

Робин внезапно осознала, что к ней прикованы две пары глаз: одна, как обычно, строго охраняла свои тайны, другая выражала цинизм, столь не свойственный возрасту владелицы.

- На самом деле я вам не нужна, - безапелляционно заявила Уэнди. - Все это только одни слова.

- Неправда! - С появлением новой неожиданной проблемы Робин сконцентрировала все свое внимание на маленьком чумазом личике и приложила все усилия к тому, чтобы убедить девочку. - Конечно, ты мне нужна! Ты нужна нам обоим! Иначе с какой стати мы проделали такой путь, чтобы встретиться с тобой?

Если у нее и был готов ответ, его заглушил звон чашек за дверью.

- Пирожные! - воскликнула Уэнди, впервые за время их знакомства проявляя искреннее воодушевление.

Она подлетела к двери, чтобы открыть ее перед девочкой, втолкнувшей в гостиную деревянный столик на колесиках, и к тому моменту, когда та подвезла его к Робин, уже сосчитала пирожные, разложенные на тарелке.

- Шесть, - объявила Уэнди. - По два каждому. Если только кто-нибудь из вас не откажется, - с надеждой взглянув на Робин, добавила она. - Держу пари, что вы на диете. Все папины подружки сидели на диете!

- Не все женщины нуждаются в диете, - заметил Пол, опередив Робин с ответом и явно опуская большую и лучшую часть высказывания. - Но я не любитель пирожных, поэтому можешь взять мои.

- Ма Хэйвуд тебе задаст, если ты съешь все сама, - противным голосом проговорила праведная толкательница тележки.

- Она не узнает, если ты не расскажешь, - последовал немедленный ответ, сопровождаемый свирепым взглядом. - А если скажешь, я подброшу тебе в кровать паука. Бо-ольшого!

- Думаю, для тебя будет безопаснее держать язык за зубами, - с простодушным выражением на лице посоветовал Пол.

- Не посмеет! - воскликнула девочка, но ее голос звучал не очень уверенно. - А вообще-то мне все равно, - отмахнулась она, - это же ваши пирожные.