Джулия Куин - Подари мне луну

- Твой отец голову бы ей снес, если бы узнал, что она сочиняет про него подобные небылицы.

- Элли умеет хранить секреты - в этом ей нет равных.

По лицу Роберта промелькнула ностальгическая улыбка.

- Я знаю. Мне следует посоветоваться с ней по некоторым финансовым вопросам.

Виктория чуть не подавилась устрицей.

- Ты правда это сделаешь?

- Сделаю что?

- Попросишь у нее совета.

- А почему бы и нет? Я не знаю никого, кто бы так ловко умел управляться с деньгами, как твоя сестра. Будь она мужчиной, давно бы стала главным управляющим Английского банка. - Роберт снова взял устрицу с тарелки. - Когда мы поженимся... Нет, нет, нет, не трудись напоминать мне, что ты не приняла мое предложение - я и сам это знаю. Просто я хотел сказать, что ты можешь пригласить ее пожить у нас.

- И ты позволил бы мне пригласить ее?

- Виктория, ну не людоед же я в конце-то концов! Не понимаю, почему ты решила, что я буду держать тебя в ежовых рукавицах, если ты станешь моей женой. Я был бы рад делить с тобой обязанности и ответственность, которые налагает на меня графский титул. Это такая рутина, можешь мне поверить.

Виктория задумчиво смотрела на него. Она только сейчас осознала, что привилегии, которыми обладал Роберт, могут быть к тому же еще и обузой. Хотя его титул оставался всего лишь титулом, пока жив его отец, у него все равно было полно забот, касающихся земельных владений и арендаторов.

Роберт кивком головы указал ей на тарелку. - Почему ты не ешь? Тебе не нравятся устрицы? - Он хитро ухмыльнулся. - А может быть, ты боишься, что мой научный эксперимент окажется удачным?

Виктория очнулась от задумчивости.

- Я никогда раньше не ела устриц. Понятия не имею, как с ними обращаться.

- Не знал, что у тебя такие пробелы в светском образовании. Позволь, я покажу тебе, как это делается. - Роберт взял устрицу с блюда, спрыснул ее лимонным соком, полил соусом и протянул Виктории.

Виктория с сомнением разглядывала раковину с моллюском.

- А теперь что мне делать?

- Выпить его.

- Выпить? Не жуя?

Он улыбнулся.

- Ну, можешь и пожевать немного. Но прежде устричный тост.

Виктория удивленно оглядела стол.

- По-моему, бокалы нам не подали.

- Нет, нет, другой тост. Устричный. За счастье.

- Устричный? - Она подозрительно прищурилась. - Что-то не слышала про такой обычай.

- Тогда мы сами его введем. - Роберт приподнял раковину и кивнул Виктории. - Делай, как я.

Виктория последовала его примеру и тоже подняла свою раковину.

- Я чувствую себя ужасно глупо.

- Не смущайся. Иногда ведь можно немного и подурачиться.

Она криво улыбнулась. Подурачиться! Это что-то новенькое.

- Ну хорошо. А какой будет тост?

- За нас, конечно.

- Роберт...

- Ох, вечно ты норовишь все испортить. Ладно, ладно, за счастье!

Виктория чокнулась с ним раковинкой.

- За счастье. - Она подождала, пока Роберт управился со своей устрицей и, пробормотав: "Ах, живем только раз!" - зажмурилась и проглотила моллюска.

Роберт с любопытством наблюдал за ее реакцией.

- Ну и как тебе? Нравится?

- Боже мой, - захлебываясь, пролепетала она, - это самый необычный гастрономический опыт в моей жизни.

- Не пойму, как расценить твой ответ, - заметил на это Роберт.

- Я и сама не пойму, - сказала она, и вид у нее был несколько растерянный. - Никак не могу решить, то ли это самое изысканное блюдо из тех, что мне доводилось пробовать, то ли самое отвратительное.

Он рассмеялся.

- Может, попробуешь еще?

- А бифштекс здесь не подают? Роберт отрицательно покачал головой.

- Что ж, тогда придется есть устрицы, чтобы не умереть с голоду, вздохнула она.

Роберт приготовил ей еще одну устрицу.

- Твое желание для меня закон.

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

- Знаешь, я решила оказать тебе любезность и не комментировать твое последнее замечание.

- По-моему, ты сделала как раз наоборот.

Виктория проглотила устрицу, вытерла губы салфеткой и весело улыбнулась.

- Да, верно.

Роберт некоторое время молча ее разглядывал, потом заявил:

- Мне кажется, он удался.

- Кто удался?

- Мой устричный эксперимент. Определенно, я становлюсь тебе все более симпатичен.

- И вовсе нет, - возразила она, изо всех сил стараясь не улыбнуться. Он прижал руку к груди.

- О как я несчастен! Ты разбиваешь мое сердце.

- Перестань дурачиться.

- А может быть... - Он задумчиво потер лоб, напустив на себя серьезный вид. - Может быть, я с самого начала очень-очень тебе нравился - вот поэтому ты и не можешь сказать, что сейчас я нравлюсь тебе больше.