Джулия Куин - Подари мне луну

Виктория живо повернулась к девушке и с интересом спросила:

- Неужели?

- Конечно. Мне кажется, всему виной его разбитое сердце, но у него было столько женщин! У Виктории неприятно засосало под ложечкой.

- А сколько их было, если не секрет?

- Сотни, - убежденно заявила Харриет. - Тысячи.

Роберт захихикал.

- Не смейтесь, - прошипела Харриет. - Я пытаюсь заставить ее ревновать для вашей же пользы.

Виктория закашлялась и отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Что за прелесть эта Харриет!

Миссис Брайтбилл, которая в это время разговаривала с мадам Ламбер, повернулась к Виктории.

- Вы готовы, мисс Линдон? - Ее тон ясно давал понять, что она больше не потерпит никаких отговорок.

- Вы очень добры, миссис Брайтбилл, но я ужасно занята сегодня и...

- Я только что говорила с мадам Ламбер, и она заверила меня, что вполне может отпустить вас на часок.

- Тебе лучше подчиниться, - с улыбкой заметил Роберт. - Тетушка все равно своего добьется.

- Наверное, это у вас фамильная черта, - пробормотала Виктория себе под нос.

- Надеюсь, что так. - Когда нужно, слух у него отличный.

- Ну, что ж, прекрасно, - сказала Виктория. - С удовольствием принимаю ваше приглашение на чай.

- Вот и отлично, - заключила миссис Брайтбилл, потирая пухлые ручки. Нам надо многое обсудить.

Виктория скосила глаза на Роберта и спросила с самым невинным видом:

- - А его светлость к нам не присоединится?

- Нет, если вы того не хотите, дорогая моя.

Виктория повернулась к его светлости с ядовитой улыбочкой на губах.

- Всего хорошего, Роберт.

Роберт прислонился к стене и улыбнулся ей вслед, втайне желая, чтобы она и дальше пребывала в уверенности, что перехитрила его. Итак, Виктория жаждет нормальной, спокойной жизни? Он усмехнулся. Его тетушка как нельзя лучше соответствует этому определению - она настолько нормальна, что дальше некуда.

Чаепитие вышло чрезвычайно приятным. Миссис Брайтбилл и Харриет наперебой потчевали Викторию нескончаемыми рассказами про Роберта, один другого невероятнее. Они так превозносили его честность, благонравие и доброту, что можно было подумать, что речь идет по меньшей мере о святом.

Виктория никак не могла понять, почему они так-счастливы принять ее в свою семью. Отец Роберта, во всяком случае, был не в восторге от дочки священника. Теперь же она модистка в дамском магазине! Ей ни разу не приходилось слышать, чтобы какой-нибудь граф женился на такой, как она. И тем не менее из часто повторяющихся реплик миссис Брайтбилл: "Ах, мы уже и не чаяли, что наш дорогой Роберт когда-нибудь женится" или: "Вы первая достойная леди, к которой он проявил интерес за все эти годы" - Виктория сделала вывод, что тетушка Роберта вполне одобряет выбор племянника.

Виктории не пришлось много говорить. Правду сказать, ей вообще пришлось помалкивать. Впрочем, если бы у нее и возникло такое желание, миссис Брайтбилл и Харриет вряд ли предоставили бы ей такую возможность.

Час спустя мать и дочь доставили Викторию обратно в магазин. Виктория осторожно просунула голову в дверь, уверенная, что Роберт сейчас выскочит из-за манекена.

Но в комнате его не было. Мадам Ламбер сказала, что у него какие-то дела в другой части города.

Виктория к ужасу своему осознала, что при этом известии ее охватило чувство, очень близкое к разочарованию. Это потому, что ей скучно без него, сказала она себе. Ей просто не хватает их словесных баталий, вот и все.

- Он оставил вам вот это, - добавила мадам Ламбер, протягивая ей очередную коробку с пирожными. - И просил передать, что льстит себя надеждой, что вы соблаговолите съесть хотя бы кусочек.

Виктория подозрительно покосилась нее, и мадам пояснила:

- Это его слова - не мои.

Виктория отвернулась, пытаясь скрыть улыбку. Затем ей кое-как удалось принять хмурый вид. Нет, ему не удастся ее смягчить. Она же сказала ему, что ценит свою независимость превыше всего на свете, и это была правда. Ему не удастся завоевать ее сердце с помощью этих дешевых жестов.

Хотя, трезво рассудила она, одно пирожное все-таки съесть не помешает.

***

Роберт с улыбкой наблюдал, как Виктория уплетает уже третье пирожное. Она и не догадывалась, что он подсматривает за ней через окно магазина, иначе, наверное, не стала бы смаковать каждый кусочек.

Доев последнее пирожное, она взяла платок, который он оставил вместе с коробкой, и внимательно рассмотрела вышитую на нем монограмму. Затем, быстро убедившись, что никто из ее подруг не смотрит, поднесла платок к лицу и вдохнула его аромат.