Линда Кук - В след за луной

- Когда я проникну в вас?

- Да.

- И вы дадите мне знать словами, когда этот момент наступит? Когда вы будете готовы?

- Да, - ответила она. - Именно этого я хочу больше всего.

Хмурая складка на его лице сделалась глубже.

- Вы думаете, нам нужны слова? - спросил он наконец.

Она кивнула.

Он, не выдержав, рассмеялся:

- Вы странная дама, Джоанна Мерко! Она подняла голову и нахмурилась.

- Не надо со мной шутить.

- Я и не думал шутить, - ответил он. Запустив пальцы в густые пряди, он повернул ее голову так, что их взгляды встретились. - Пообещайте мне, что, когда вы дадите мне позволение войти, вы сделаете это без малейшего сожаления. - Поцеловав Джоанну, он отстранил ее от себя. - Я не могу до бесконечности обуздывать свои желания...

В том, как обращался с ней Ольтер Мальби, не было никакой узды. Никаких ограничений.

Паэн приподнял брови, ожидая ее ответа.

- Сожалений не будет, - ответила она. Он с присущей ему неспешной грацией взял ее руку и положил к себе на грудь.

- Вы можете прикасаться ко мне сколько вам угодно, - заявил он. Сегодня ночью, Джоанна, я не стану просить вас сдерживать ваши желания.

Джоанна улыбнулась:

- А потом?

- А потом, - ответил он, - мы будем уже в море. Там мы сможем договориться.

Он положил ее вторую руку рядом с первой поверх черных шелковистых волос, покрывавших его грудь, и Джоанна с очаровательной застенчивостью принялась поглаживать тугие мускулы, плечи, шею Паэна.

Он мягко дотронулся пальцем до ее нижней губы.

- Вы готовы меня впустить, Джоанна?

Она слегка ущипнула его за кончик пальца, после чего приникла к нему губами. Его губы были плотно сомкнуты, и она почувствовала, как они изогнулись в улыбке. Джоанна подняла голову.

- Я же дал вам слово, - пробормотал он. - Я не овладею вами до тех пор, пока вы сами мне этого не позволите.

- А вы, оказывается, жестоки, - отозвалась она.

- Я обещал вам, - возразил Паэн.

- Тогда - да! - воскликнула Джоанна. - О да!

Он обхватил руками ее подбородок и провел большим пальцем вдоль очертаний ее нижней губы. Когда она приоткрыла губы, чтобы вкусить запах дыма и морской соли, исходивший от его кожи, он прижал ее к себе и дал своему рту довершить то, что начали его руки. Ловкими, едва уловимыми движениями языка ему удалось заставить ее губы затрепетать от удовольствия, посылая слабые волны тепла в нижнюю часть ее живота.

До этого момента Джоанна даже не задумывалась о том, насколько грубой была ткань ее платья и как плотно оно прилегало к коже. Жара в комнате стала невыносимой, и ей не терпелось поскорее избавиться от сковывавшей ее одежды.

Паэн улыбнулся при виде той лихорадочной поспешности, с которой она принялась стаскивать с себя платье, открывая его пылкому взору свое великолепное тело. Она спустила его до тонкой-тонкой талии, и над его многочисленными складками ее юные груди купались в свете пламени. Он легко, будто перышком, коснулся губами одного из сосков и вновь отодвинулся от нее. По выражению его лица Джоанна поняла, что от нее требовалось. Взяв его широкую ладонь, она принялась чертить незатейливый узор на загрубевшей от мозолей коже.

- Вы готовы? - прошептала она.

- Да, - пробормотал он в ответ, добавив что-то невразумительное, едва она поднесла его руку к своей груди и подвинулась к нему поближе. Его губы тут же приникли к ее соску, а широкие ладони легли ей на спину, чтобы удержать рядом с собой. Он не спеша пил из источника наслаждения, берущего начало в самой глубине ее души и достигавшего пика в нежной плоти у него под губами. Это был единый порыв блаженства, сменившийся сначала ноющей болью в нижней части ее живота, а затем ощущением утраты.

Тогда Джоанна освободилась из рук Паэна и почувствовала под собой грубую ткань, покрывавшую их постель. Комната вдруг снова показалась ей холодной. Сильнейший жар, охвативший ее существо, уже ослабел, и ее начал бить озноб. Потянувшись к руке Паэна, она опустила его на себя, чтобы согреться под тяжестью его крепкого, сильного тела.

Прикосновение его губ к ее шее снова оживило пламя внутри ее, и оно распространилось по жилам с молниеносной быстротой и вспыхнуло с новой силой в ее лоне. Она заворочалась под ним, пытаясь стащить платье с бедер, но в этот момент его руки одним долгим, мягким движением сняли с нее одежду и отшвырнули куда-то в тень.

Она открылась ему, наученная опытом, и, наученная все тем же опытом, ждала.

Его руки скользнули вниз вдоль линии ее бедер и принялись ласкать с неспешной, утонченной деликатностью тонкую кожу внутри ее теплого, нежного лона.