Эйна Ли - Искусительница

- Ну не всю, конечно, но половину - точно, а первую половину мечтал о дорогах. Я все делал: и паровозы водил, и мосты строил, и замерщиком был - кем угодно.

- Похоже, ты решил всю жизнь связать с дорогой. Неужели тебе не хочется иметь жену, детей? - Она вспомнила о снимке на его столе.

- Хочется, конечно. Но сначала надо построить дорогу. Я часто думаю о женитьбе, но не собираюсь становиться приходящим мужем. И не стану связывать судьбу с женщиной до тех пор, пока не буду уверен, что смогу уделять ей достаточно времени.

- Очень благородно, Кинкейд, только не думаю, что все получится так, как ты хочешь. Как говорил поэт Роберт Берне, самые лучшие планы могут провалиться. Ты и представить себе не можешь, где застанет тебя любовь. Не знаешь, кого полюбишь. Любовь так таинственна. - Улыбнувшись, Синтия добавила:

- Пожалуй, мне лучше уйти, а тебе - заснуть. - Наклонившись, она поцеловала Дэйва в губы, а потом нежно провела по ним языком. Потом осторожно дотронулась губами до каждого его синяка.

- О господи, Син, - простонал он.

- Я делаю тебе больно? - тихо спросила она.

- Нет, не делаешь. Мне так хорошо, Боже, как мне хорошо! Я начинаю забывать о боли и ранах.

- Думаю, все дело в опиуме, - поддразнила она его. Спустившись ниже, она осыпала поцелуями его грудь.

- Ты меня с ума сводишь, Син. Признаюсь, я поклялся, что ты не одержишь надо мной верх, но, кажется, начинаю сдаваться.

- Но зачем, Дэйв? Мы - взрослые люди, нас тянет друг к другу. Зачем противиться тому, что тебя влечет?

- Думаю, по той же причине, что заставила меня выйти на бой с Салливаном. Все дело в гордости...

- Скорее, в упрямстве, - поправила его девушка.

- В нежелании показаться глупцом, - возразил Дэйв.

- Но с чего ты взял, что я считаю тебя глупцом? Ты кажешься мне замечательным человеком. Ты.., ты волнуешь меня... - Она продолжала целовать его. - Ты - самый красивый.., самый смелый.., и сильный... - шептала она между поцелуями.

- Но я недостаточно силен для того, чтобы противиться тому, что ты со мной делаешь. Как только я поправлюсь, мисс Грешница, у нас с вами будет одно дело... - Неожиданно его напряженное тело ослабело.

Синтия поняла, что опиум сделал свое дело - Дэйв заснул. Она встала. Вынув его руки из тазиков, она насухо вытерла их и нежно поцеловала каждый синяк.

По дороге в ванную, Синтия думала о девушке на фотографии.

"Прошу прощения, моя милая, но я люблю его. Ты там, а я здесь, так что все справедливо. К тому же у тебя был шанс. Почему ты не здесь, не с ним? Если бы он был моим возлюбленным, я бы никогда не оставила его".

Вернувшись в спальню, Синтия еще раз приложила к его лицу горячее полотенце, поцеловала в губы и в кончик носа и нырнула в кресло. Но обязанностей своих не забывала и меняла полотенца, как только они остывали.

Утром Лидия вошла в вагон Синтии, чтобы узнать, как Дэйв себя чувствует. Следом за ней в дверях показались Шон и Мэгги.

Когда Синтия сообщила, что Дэйв спокойно проспал всю ночь, Шон спросил:

- Так ты не против, если мы уйдем, а? А то внучка с утра теребит меня хочется ей, чтобы мы вернулись в город.

- Конечно, я не против, - заверила его Синтия.

- Синтия, если ты хочешь пойти с ними, иди - я посижу с мистером Кинкейдом, - предложила Лидия.

- Нет, Лидия, спасибо, - покачала головой Синтия. - Пожалуй, зрелищ с меня достаточно. А ты, если хочешь, иди с Шоном и Мэгги.

- Ох, Господи, нет, я не могу, - возразила Лидия. - Это было бы.., слишком, ведь меня не приглашали. Шон тут же приподнял шляпу.

- Прощения просим, миз Лидия, - заговорил он. - Еже ли вы не против, мы с Мэгги с радостью приглашаем вас.

Лидия зарделась от удовольствия.

- Я бы с удовольствием отведала еще кусочек жареного цыпленка, призналась она.

- А я ужасно хочу съесть еще одну порцию мороженого! - закричала Мэгги. А вы пробовали шоколадное, а, миз Лидия?

- Да, оно очень вкусное, - кивнула та. - Думаю, я бы и от мороженого не отказалась.

Синтия с улыбкой смотрела им вслед. Интересно, спрашивала она себя, признаются ли когда-нибудь Шон и Лидия в своих чувствах друг к другу? Впрочем, сначала надо бы решить свои проблемы, а уж потом думать о других людях. "Врач, исцели себя сам!"

Проснувшись утром, Дэйв был злым и раздраженным. Он чувствовал себя отвратительно. Ему казалось, что болит каждая частичка его тела; ему хотелось остаться одному, поэтому он настойчиво повторял, что должен вернуться в свой вагон.

- Я приготовила французский суп, - проговорила Синтия. - Уверена, он тебе понравится, ведь в нем только рис да окра.