Джоанна Линдсей - Тревоги любви

- Спасибо, Виллис, - голос Энтони был абсолютно спокоен. - Твой выбор, как всегда, великолепен.

Розлинн, сверкнув глазами на Виллиса, посмотрела затем на одежду, аккуратно разложенную на постели.

- Ты хочешь сказать, он знал, что ты будешь дома к обеду?

- Конечно, моя дорогая, - ответил Энтони, снимая сюртук. - Я всегда говорю Виллису, когда меня ждать, если уверен в своем распорядке дня.

Она окинула Виллиса таким взглядом, что его вечно бледные щеки покрылись краской.

- Он должен был доложить об этом мне!

- Это не входит в его обязанности, - ответил Энтони.

- Ты должен был сказать мне об этом!

- Совершенно верно, милая. И если бы ты не дулась на меня все утро, я бы так и сделал. - Энтони надеялся смягчить ее гнев, но Розлинн только возмутилась от его слов:

- Этого не было! Как ты смеешь так говорить! - она было вскочила со стула, но под взглядом мужа снова покорно села.

- Да? - Энтони снял сюртук и передал камердинеру, расстегнув пуговицы жилета. - Как же тогда это называется?

Виллис с готовностью подхватил его рубашку. Розлинн, не успев ответить, отвернулась так быстро, что Энтони громко захохотал. Это было крайне интересно - ее упорное нежелание видеть его раздетым.

Он сел на кровать, пока Виллис менял ему ботинки, и устремил взгляд на жену. Сегодня она причесалась по-новому, более легкомысленно, сделав высокую прическу, из которой выбивались локоны. Как давно его руки не перебирали эти золотисто-рыжие волосы, а губы не ласкали гладкую кожу ее шеи. Она отвернулась, но ее тело было видно в профиль, и он не мог отвести глаз от ее высокой груди.

Он с трудом отвернулся, боясь совершенно потерять самообладание.

- Ты знаешь, дорогая, я так и не понял причину твоего болезненного настроения сегодня утром.

- Это ты рассердил меня.

- Как же я мог это сделать, если вел себя чрезвычайно хорошо?

- Ты назвал Френсис моим подкреплением?

- Боюсь, это будет грубо с моей стороны, милая, но хочу отметить, что ты дулась и до того, как была упомянута твоя подруга.

Энтони вдруг увидел, как ее пальцы сжали ручки кресла. Он загнал ее в угол, хотя совсем не собирался этого делать. Тогда он сказал спокойным тоном:

- Да, Розлинн, пока я не нашел твоего кузена, прошу тебя, не выходи из дома без меня.

С чего это он стал таким дьявольски рассудительным и заботливым? Она и сама давно додумалась, что ей лучше посидеть пока дома.

- Между прочим...

- Мэлори! - за дверью вдруг раздался крик и в следующую секунду Джордж Амхерст ворвался в комнату. - Тони! Ты будешь...

Розлинн моментально вскочила со стула, забыв об угрозе Энтони и не дослушав, что Джордж так торопился сообщить ее мужу, выбежала за дверь.

Не оглядываясь, она сбежала вниз по лестнице и бросилась в гостиную. Но там внезапно остановилась, увидев Френсис, стоящую у мраморного камина спиной к двери - ее жалкий вид говорил о неприятных минутах, которые она только что пережила. Френсис обернулась, и у Розлинн комок подкатил к горлу - она увидела слезы в глазах подруги.

- О, прости меня, - воскликнула она и бросившись вперед, обняла Френсис. Я никогда не забуду Энтони того, что он сделал. Он не имел права...

Френсис мягко прервала ее:

- Я выхожу замуж, Роз.

Розлинн так и застыла, потеряв дар речи. Даже сияющая улыбка Френсис, улыбка, какой она не видела уже годы, не могла заставить ее поверить в услышанное. Слезы опровергали эту улыбку. Слезы...

- Тогда почему ты плачешь? Френсис тихо засмеялась:

- Я ничего не могу с собой поделать. Я была такой дурочкой. Роз. Джордж сказал, что он любит меня и всегда любил.

- Ты... Ты поверила ему?

- Да, - и затем с большей силой:

- Да!

- Но, Френ...

- Вы ведь не пытаетесь переубедить ее, леди Мэлори?

Розлинн обернулась - серые глаза Джорджа Амхерста смотрели на нее с ледяной холодностью, тон был полон угрозы.

- Нет, - с трудом ответила она. - Я и не мечтала...

- И прекрасно! Потому что теперь, когда я знаю, что и она до сих пор любит меня, я никому не позволю встать между нами.

В тоне Джорджа звучала отчаянная решимость, и это было так же убедительно, как и теплота, струящаяся из его глаз. А "никому" относилось также и к самой Френсис. Френсис глубоко взволновало это предупреждение. Она обняла ошеломленную Розлинн и счастливым шепотом сказала ей в ухо:

- Ты видишь теперь, почему я не сомневаюсь в его искренности. Разве он не прекрасен?

Прекрасен? Ведь Френсис сама предостерегала ее от того, чтобы доверять таким мужчинам, и вот теперь ее подруга собиралась замуж за этого негодяя, разбившего ей сердце.