Ким Лоренс - Известность любви не помеха

- Я принесу вам чаю, - сказала Ребекка, встревоженно глядя на непроницаемое лицо Алекса и бледную, осунувшуюся гостью.

- Можно чего-нибудь покрепче? - неожиданно для себя попросила Хоуп.

- Бренди или?..

- Бренди сойдет, - коротко отозвалась Хоуп. Янтарная жидкость согревала, оставляя в горле огненный след. Неожиданно раздавшееся блеяние напомнило Хоуп о подопечной.

- Овечка! Какая прелесть!

- Она голодна. - Хоуп покопалась в кармане куртки. - Вы не могли бы развести молоко и немного подогреть?

- Ой, а можно я ее покормлю? - Детский восторг Ребекки противоречил ее утонченному облику.

Хоуп пожала плечами.

- Если хотите. - "У тебя и так есть все, чего только можно пожелать, так забирай и овечку!" - тоскливо подумала она и неохотно вручила женщине теплый комочек.

- Ее зовут Дафна, - сухо пояснил Алекс.

- Как в греческом мифе? - спросила Ребекка, со смехом прижимаясь лицом к пушистой шерстке.

- Нет, она просто напоминает мне девочку из моего класса. Всем вечно хотелось опекать ее.

- А где теперь твоя Дафна? - спросил Алекс, когда Ребекка вышла из гостиной.

- Трижды была замужем и родила пятерых детей. Послушай, Алекс, я не могу тут оставаться! - прошипела она, оглядываясь на закрытую дверь.

- Почему?

- Не будь идиотом! Неужели тебе все равно, если Ребекка обидится? Бесполезно было спрашивать, есть ли ему дело до ее чувств, - ответ был очевиден.

- С какой стати и на что ей обижаться? - Он принялся снимать сапоги.

- Ты что, хочешь сказать, что она не возражает, если ты спишь с другими женщинами? И ты еще имел наглость упрекать меня, что я связалась с Ллойдом! Знаешь, это даже не двойная и не тройная мораль!

С таким же успехом можно было разговаривать со стеной позади него. Алекс сбросил сапоги и мокрые носки и, заложив руки за голову, откинулся в кресле.

- Между моими отношениями с Ребеккой и твоей связью с Ллойдом нет ничего общего.

Забавно, но это чистая правда - Ллойд никогда не был ее любовником. Сейчас даже кстати, что Алекс об этом не знает - Хоуп не разделяла его циничного отношения к сексу, но ему ни за что этого не понять, поскольку он считает, что она так же порочна, как и он. А вдруг он догадается, что она по-настоящему влюблена? Хоуп содрогнулась - о таком унижении даже страшно подумать!

- Выходит, она знает, что прошлую ночь ты провел со мной? - с вызовом поинтересовалась она.

- Нет, и не узнает, если ты не разболтаешь, - насмешливо ответил он.

- Не волнуйся, - вскинулась Хоуп. - Что-то мне не хочется этим хвастать.

- А я и не волнуюсь. - Он лениво зевнул.

- Господи, спаси и помилуй, мне ее жаль, - нетвердо выговорила Хоуп.

- Нет, дело не в этом, - возразил он. - Ты просто ревнуешь. Что с тобой, Хоуп? Может быть, тебе хочется, чтобы я дотронулся до твоей гладкой кожи? Или чтобы мои губы...

- Заткнись! - Хоуп зажала уши, лишь бы не слышать его голоса. - Ты омерзителен.

- Однако тебе понравилось все, чем мы с тобой занимались, а? Верно, Хоуп? Скажи честно, ты ведь загораешься от одной мысли об этом, разве нет? - Он говорил так жестоко и так уверенно, что она побелела. - Может быть, ты и с Ллойдом возбуждала себя именно так? Наверное, закрывала глаза, а сама в это время думала обо мне?

- Ты ненормальный! - А вдруг он предсказывает ее будущее? Неужели теперь она не сможет полюбить никого другого? Господи, если бы дело было только в сексе, она бы, вероятно, как-нибудь пережила; но ведь она же любит его, любит, любит!

Алекс потер скулу сжатым кулаком, и Хоуп только сейчас заметила, какой у него усталый вид.

- Если честно, я уже думал об этом. - Что за манера говорить загадками!

- Она уснула. Это такая прелесть! Я уложила ее в корзинку для кошки и поставила поближе к батарее. - Ребекка потуже затянула пояс халата на не правдоподобно узкой талии и вопросительно взглянула на Алекса. Только слепая курица не заметила бы, до чего накалена атмосфера в комнате. Алекс сардонически усмехнулся в ответ.

- А как же кошка? - спросила Хоуп. Присутствие Ребекки спасло ее от удивительной, но на редкость неприятной проницательности Алекса.

- Прошлым летом она померла, - объяснила Ребекка. - Если честно, Алекс, я никогда не могла понять, с чего ты был к ней так привязан. У нее был очень скверный характер.

- Согласен, зато своеобразный.

- Она меня царапала!

- Ей не нравилось, когда ее гладили. Взгляд Алекса не отрывался от лица Хоуп, и от звуков его голоса она тут же представила, как его крупные руки медленно скользят вниз по ее обнаженной спине. На лбу у нее выступил холодный пот.