Кэтрин Мэлори - Ночной обман

Наташе пришлось поспешно опустить глаза, чтобы скрыть, какую взволнованную реакцию вызвали у нее слова Марка.

Полуденное солнце заглянуло в окно, отбрасывая на полированный деревянный пол сияющий прямоугольник света. Марк стоял у окна, и его фигура выделялась на светлом фоне темным силуэтом. Словно только сейчас вдруг вспомнив, что он все еще в куртке, Марк сбросил ее. Под курткой оказалась рубашка, которая ладно сидела на стройном торсе, облегая широкие плечи. Марк закатал рукава до локтя, обнажая сильные мускулистые руки, и посмотрел на Наташу. Их взгляды встретились. Его глаза уже не выражали крайнюю степень отчаяния, как было всего лишь несколько мгновений назад. Теперь в синей глубине читалась только безграничная, чисто мужская уверенность, которая так околдовала Наташу ночью. И она почувствовала, что снова начинает подпадать под власть этой силы.

Марк оттолкнулся от подоконника. Возвышаясь в полный рост, он шагнул к Наташе, и она в который раз изумилась вопиющей мужественности Марка и неизменной способности заставлять ее сердце биться чаще. Он был воплощением атлетической грации, и его движения завораживали Наташу: Марк навис над ней, и она, как марионетка, которую потянули за ниточки, поднялась с кресла. Ноги не слушались девушку, но ей все же удалось гордо выпрямиться перед ним.

- Наташа, - прошептал Марк, ловя ее взгляд. - Давай забудем все неприятности. Так уж случилось. Так было необходимо. Нет никакого смысла зацикливаться на этих проблемах. Все это ничего не значит по сравнению с той нежностью, которую я к тебе чувствую. Позволь мне доказать, как легко мы можем все забыть! О да! Забыть было бы слишком легко. Если бы она захотела, то могла бы без труда потеряться, растаять в огне его страсти. Но Наташа знала, что все равно - рано или поздно - наступит еще одно одинокое утро. Все равно когда-нибудь ей придется остаться в одиночестве и взглянуть в лицо суровой действительности.

Когда Марк стал неторопливо склоняться к ней, чтобы поцеловать, Наташе казалось, будто время приостановило свой бег. Как в Замедленном кино, словно со стороны, Наташа удивленно наблюдала, как ее собственная ладонь описала в воздухе дугу и врезалась в его щеку звонкой пощечиной. Наверное, этот звук будет вечно отдаваться эхом в ее голове.

- Не смей меня целовать! - прошипела она, с трудом узнавая в холодном злобном голосе свой собственный.

Поразительно, но Марк не дрогнул и даже не удивился. Он продолжал по-прежнему искать что-то в ее глазах, словно ничего не произошло.

- Cherie, мне жаль, если я заставил тебя волноваться. Я жалею больше, чем ты можешь себе представить. Прошу, пожалуйста, позволь показать тебе...

Сделав шаг назад, Наташа угрожающе подняла руку.

- Слишком поздно для извинений! Теперь они ни к чему. Ничто уже не может перечеркнуть тот факт, что ты меня просто использовал! Я тебя ненавижу! - В ее голосе зазвучали нотки истерики, от которой девушку не могли удержать никакие силы.

- Наташа...

- Не приближайся ко мне! Ты больше не коснешься меня даже пальцем!

Марк замер.

- Наташа, это не я тебя использовал, тобой воспользовался твой начальник...

- Нет! Именно ты соблазнил меня, чтобы добиться своей цели! Тебя интересовал только твой гонорар!

И Наташа разразилась рыданиями, выплескивая наружу вместе со слезами всю захлестнувшую ее боль. К боли примешивалась страшная, безумная злость и слепая потребность причинять ответную боль.

Все ее тело дрожало от ярости.

Не решаясь подойти ближе, Марк в беспомощном призыве протянул к ней руку.

- Прошу тебя, Наташа, выслушай...

- Нет, ни за что! Я уже однажды тебя послушала, и вот что из этого вышло! Я больше никогда не смогу тебе поверить!

- Дорогая...

- Убирайся! Я никогда... я больше никогда в жизни не хочу тебя видеть!

***

Спустя двадцать минут после ухода Марка Наташа все еще смотрела невидящими глазами на закрытую дверь, вздрагивая от бури, бушевавшей в ее душе. Ее кулаки и зубы были крепко стиснуты, а слезы безудержным потоком текли по щекам. Молча посылая вслед Марку тысячи проклятий, она оплакивала конец самой прекрасной сказки в своей жизни.

Наташа начала оглядываться по сторонам - квартира вдруг стала казаться незнакомой, чужой, - заметила лежащую на полу телефонную трубку и вспомнила, что выронила ее, когда услышала шорох за дверью. Она принялась наводить порядок... и успокоилась. С печальной ясностью Наташа вдруг поняла, что жизнь продолжается. Возможно, она станет отныне пустой и бессмысленной, но по крайней мере будет идти дальше, несмотря на случившееся.