Сьюзен Мейер - Городская девчонка и ковбой

Кэлеб почувствовал, как к горлу подступает смех, и, не сдержавшись, прыснул.

- Я вижу, вы можете заставить человека покупать с закрытыми глазами все, что вам захочется! Алексис сердито посмотрела на него.

- Не правда! Мы вовсе не заставляем людей покупать неизвестно что.

В этой потрясающей женщине била через край беспокойная, ищущая выхода энергия, лишь подчеркивавшая ее кипучий темперамент, плотскую чувственность. Кэлеб всем своим естеством ощутил, до чего же она хороша, должно быть, в постели.

- Как я понял, секс вы тоже используете для рекламы?

- Бывает.

- А зачем?

- Но ведь это то, что интересует всех - и мужчин, и женщин.

Кэл рывком поднялся, в несколько шагов нагнал ее, и когда она повернулась, чтобы идти обратно, то чуть на него не наткнулась.

- А чтобы заставить меня покупать содовую, вы тоже прибегнете к сексу?

Он стоял прямо перед ней, босой, с обнаженным торсом, в одних лишь небрежно застегнутых джинсах. Алексис обдало жаром.

Она с трудом разомкнула губы:

- Нет.

Кэл приблизился к ней вплотную.

- Почему же нет?

- Ну, потому что вы... - Алексис перевела дыхание - она чуть не выдала себя, но нет, в эту ловушку ей не попасться, - очень уверены в себе.

- Вы так думаете? - Говоря это, он как бы случайно коснулся пальцами кончиков ее волос.

- Я знаю это, да и вы это знаете. - Алексис подалась назад, чувствуя гулкое биение своего сердца. - А если я буду стоять тут с вами и разговаривать, то вряд ли моя работа от этого выиграет.

Его губы дернулись в заговорщицкой улыбке, от которой сердце Алексис забилось еще сильнее.

- А мне казалось, я, наоборот, помогаю вам, так сказать, стимулирую.., вашу творческую энергию.

- Не нужна мне ваша помощь. Свою работу я делаю сама.

- Ах да, независимая Алексис...

- Это не преступление, - сказала она, поворачиваясь к нему спиной.

- Да ну... - Кэлеб ухватил ее за локоть и развернул лицом к себе.

От прикосновения его пальцев по коже Алексис побежали мурашки.

- Что-то я не слыхала, чтобы кого-нибудь за это сажали в тюрьму.

- Вы правы, - проговорил он, понижая голос до шепота и подступая к ней снова. - Но, клянусь, вы знаете одну женщину, которая так избегает всех, что немногим отличается от настоящей заключенной.

До этого Алексис казалось, что Кэл собирается перевести разговор на Ангуса. Но его намек на ее замкнутость говорил о том, что он интересуется ею. И пришел вовсе не из-за деда. Его привело сюда беспокойство за нее.

При мысли об этом ее затопило теплое чувство. Кэлеб явно переступил через разграничительную линию, молчаливо принятую обоими, и что он собирался делать дальше, Алексис не знала, но в глубине души была готова принять его заботу о ней. Глядя в его затуманившиеся глаза, она подумала, что, наверное, Кэл и сам не знает, что будет дальше.

И случилось то, что должно было случиться. Все противоречия вдруг отступили на задний план. Долго, минуты две, не меньше, они стояли, глядя в глаза друг другу, потом он внезапно наклонился и впился губами в ее губы.

Только не так грубо и властно, как в первый раз, нет, теперь поцелуй был нежен и мягок, а оттого во сто раз слаще и мучительнее, чем тогда. Алексис почувствовала, что тает, растворяется в этом нежном поцелуе и душа ее, взбаламученная безуспешными попытками достичь наконец того, над чем она билась весь вечер, успокаивается. Руки Алексис как будто сами обвились вокруг шеи Кэлеба, он еще теснее прижал ее к себе, обняв за талию, и ничего больше не осталось, кроме этого поцелуя, - ни чувств, ни мыслей, ничего... В голове приятно шумело, горячая кровь толчками бежала по жилам. Как хорошо... В его объятиях она чувствует себя спокойной, защищенной от всех и вся... Это внезапно пришедшее ощущение было неведомо Алексис так давно, что испугало ее, выводя из состояния забытья. Она в панике вырвалась из рук Кэлеба.

- Какого черта вы так себя ведете? - прокричала Алексис.

Кэлеб попятился, глубоко вздохнул.

- Алексис, я знаю, я не должен был вас целовать. Простите.

- Простите? - тихо повторила она. - А вам не приходит в голову, как я себя чувствую, когда вы один день милы и любезны, а другой шарахаетесь от меня? Не хватало только ваших поцелуев, чтобы довести меня до полного помешательства.

Он смущенно потер затылок.

- Понимаю. Вы можете не верить, но в этом нет ничего личного, я ничего против вас не имею.

Несколько мгновений Алексис смотрела в упор на Кэлеба.

- Меня это не убеждает.

После внутренних колебаний, ясно отразившихся на его лице, Кэлеб заговорил снова: