Элизабет Олдфилд - Интимные отношения

- Энни, - сказал он, - ты прекрасно знаешь, что мы рано или поздно окажемся вместе в постели. От его слов атмосфера в комнате сразу стала напряженной, сам воздух, казалось, начал вибрировать.

- Ничего такого я не знаю, - сказала она. Он медленно улыбнулся уверенной, очень мужской улыбкой.

- Знаешь, - подтвердил он и наклонился к ней. Поцелуй был мягкий и почти ленивый. Энни сжала руки в кулаки. Она не будет реагировать, сказала она себе. Она не должна никак реагировать. Не важно, что кровь забурлила в венах, в то время как его язык начал дразнящими движениями обводить ее губы. Ее не соблазнить. Но через минуту, когда он оторвался от нее, все ее тело молило о продолжении.

- Ну, признайся, - прошептал Гарсон. Подняв подбородок, Энни с вызовом посмотрела в его глаза.

- Ни в чем я не собираюсь признаваться. Он снова наклонился к ней. Во время нового поцелуя его рука скользнула ей под рубашку, и он расстегнул на ней лифчик. Его руки начали гладить ее обнаженную грудь, и она издала сдавленный вздох. Она откинулась назад, но Гарсон снова привлек ее к себе, не отрываясь от ее губ. Когда его язык раздвинул ее губы, вся решимость Энни не сдаваться куда-то пропала. Их губы слились в страстном поцелуе, его руки нежно обнимали и гладили ее, и, казалось, он дотронулся до чего-то такого глубоко внутри нее, что начисто лишило ее силы воли и требовало полного подчинения.

Расстегнув ее рубашку, Гарсон одним легким движением снял ее, затем снял лифчик, а потом, нежно обняв, положил Энни рядом с собой на кровать. Его взгляд не отрывался от кожи медового оттенка на ее груди, от ее розовато-коричневых сосков. Она заметила, как потемнели и затуманились его глаза. Снова и снова ласкал он ее, слегка нажимая на твердеющие при его касании соски, круговыми движениями гладя упругие груди. Энни вся дрожала. Желание поднималось в ней жаркой, чувственной волной.

- Гарсон... - прошептала она, и как бы в ответ на невысказанную просьбу он лег рядом с ней.

Обняв, он снова поцеловал ее. Сначала он поцеловал губы, затем стал опускаться ниже и ниже, целуя шелковую кожу ее шеи и налитую грудь. Погрузив пальцы в его темные, густые волосы, Энни притянула его к себе.

Теперь Гарсон целовал соски, нежно покусывая их, гладил ее, медленно следуя контурам ее плеч, груди и живота. Она изнемогла от этих ласк. Ей тоже хотелось гладить его нагое тело, чувствовать его близость. Она хотела прижаться губами к его телу.

Когда он оторвался от нее и сел рядом, Энни подумала, что он, наверное, почувствовал это желание и собирается снять рубашку. Быстрее, пожалуйста, быстрее, взмолилась она безмолвно.

- Ты веришь мне? - спросил Гарсон.

Она смотрела на него в растерянности. Казалось, он совершенно спокоен, в то время как она чувствовала, что ее тело готово разорваться на миллион частиц.

- В-верю тебе? - заикаясь спросила она. - В чем?

- Что нам судьбой уготовано заниматься любовью.

Энни кивнула. А что еще она могла сказать, если изнемогала от желания лежать рядом с ним, если ее тело требовало удовлетворения разбуженной страсти, удовлетворения, до которого было так далеко и в то же время так дразняще близко?

Он продолжал все так же сидеть рядом, и она, нахмурившись, взглянула на него.

- Ты просто делаешь попытку это доказать? - с трудом промолвила она.

- Не только, - ответил Гарсон, - но в общем-то да.

Казалось, кто-то ледяными пальцами сжал ее сердце. Она была всего лишь жертвой обольщения.

- Удар ниже пояса - вот как это называется. - Ей хотелось кричать от ярости, но, поскольку в соседней комнате спал Оливер, она произнесла это свирепым шепотом.

- Не понял...

Вскочив, она начала собирать разбросанную одежду.

- Я говорила тебе, что уже два года не занималась любовью, - сказала она, лихорадочно застегивая лифчик. - И вот теперь...

- И вот теперь ты горишь желанием, а я воспользовался случаем? Ты ничего не поняла.

- Я прекрасно поняла, что ты - гадкая крыса, вот ты кто! - заявила Энни и, схватив рубашку и джинсы, понеслась вниз.

- Я приготовлю кофе, - сказал Гарсон, входя за ней в гостиную двумя минутами позже. Энни метнула на него яростный взгляд.

- Не надо, можешь убираться! Он спокойно улыбнулся.

- Убираться? Совсем не похоже на Шекспира. Нам надо поговорить, - сказал он тоном, не допускающим возражений. - Мы вполне можем это сделать за чашкой кофе. Ты пьешь с молоком и кусочком сахара, правильно?

- Правильно, - машинально ответила она. Когда он вышел на кухню, Энни закончила одеваться и смогла частично прийти в себя. Она начала размышлять над тем, как легко мог Гарсон воспламенить ее, оставаясь при этом совершенно спокойным. Казалось, ему достаточно просто посмотреть на нее, и она уже была на взводе.