Элизабет Биварли - Вне закона

Гриффин смотрел на мальчуганов и спрашивал, каким чертом его занесло в такую ситуацию.

- Ну что ж, ребята, - начал он и помедлил. - Мама у вас что надо. Она мне очень нравится. Но я не уверен, что...

Телефонный звонок был чудом, дарованным всемилостивейшими небесами. Гриффин одним прыжком очутился у аппарата, сорвал трубку, рявкнул благодарное "Алло?" и нахмурился, потому что ответа не последовало.

- Алло? - повторил он.

- Алло? - ответили с другого конца. Судя по голосу, говорившая была на пороге смерти. - Я звоню Саре Гринлиф.

- Это квартира Гринлиф, - сказал он. - Сара ушла на работу. Я остался с детьми до прихода няни.

- А я и есть няня. Дана Макафи, - сообщила женщина. - Я звоню Саре сказать, что не смогу сегодня прийти.

- Что?

- Мне очень жаль. Я свалилась от чего-то совершенно ужасного и, несомненно, очень заразного. Не думаю, что в таком состоянии мне стоит сидеть с мальчиками.

- Я понимаю.

- Надеюсь, из-за меня у вас не будет проблем?

- Что вы, какие проблемы, - сказал Гриффин, размышляя, что теперь делать.

- Пожалуйста, передайте Саре мои извинения.

- Непременно. Надеюсь, вам скоро станет лучше, - запоздало добавил он, прежде чем повесить трубку.

И что же? Он понятия не имел, когда вернется Сара, и не мог оставить трех восьмилетних мальчишек одних на весь день. Или оставить? Нет, конечно. Даже если они будут просто играть неподалеку от дома, здесь должен оставаться кто-нибудь на случай, если они поранятся или натворят чего-нибудь. Тут Гриффин начал осознавать ситуацию по-настоящему. Что, если кто-то из них серьезно поранится? Он поежился от страха.

- Кто это был? - спросил Джек.

- Миссис Макафи, - сказал Гриффин. - Она заболела, не сможет прийти сегодня.

- Урааааааа! - раздался оглушительный вопль, и ему пришлось прятать улыбку.

- Нельзя радоваться, когда кто-то болеет, - сказал он мальчикам. - Не очень это хорошо.

Они погрустнели, но не слишком.

Он вздохнул, видя только одно решение проблемы.

- Так что думаю, быть мне с вами весь день. И что же вы, джентльмены, хотите делать?

Чего ради он произвел себя в няньки при младенцах, Гриффин не понимал. Ясно, что Стоуни и сержант не придут в восторг от этого однодневного отпуска по уходу за тремя малышами. Впрочем, дело с "Джервал" почти распутано. Стоуни сам справится с увязыванием последних концов, так что завтра они, вероятно, смогут обратиться за санкцией на аресты. Мысль о том, что ему придется арестовать дядю двоих из мальчиков - не говоря уже, что это брат женщины, связать с которой свою дальнейшую жизнь казалось ему таким естественным, была не из приятных, и Гриффин постарался отодвинуть ее подальше. Гораздо приятнее и актуальнее - сосредоточиться на троих малолетках, выжидающе взиравших на него.

- Ну? - сказал он. - Что же?

Он видел обмен взглядами, а потом три совершенно одинаковые улыбки, одновременно расплывшиеся на хитрых рожицах. Гриффин улыбнулся в ответ, но почему-то ощутил некоторую тревогу. Что-то в этих улыбках было...

- "Огненный шквал"! - хором выпалили мальчики.

- "Огненный шквал"? - переспросил Гриффин. - Это еще что за штука?

Джек небрежно пожал плечами.

- Так, просто киношка.

Гриффин вздохнул с облегчением. Он боялся, что имеется в виду какой-то новый опасный аттракцион в луна-парке.

- А, ну ладно, - сказал он. - Идем смотреть "Огненный шквал".

- Да! - завопили мальчишки так, что зазвенела посуда в шкафу.

Это же просто подарок, подумал Гриффин. Если они только и хотят, что сходить в кино, - сходим в кино. Малыши есть малыши. И ничего тут страшного. Он довольно подумал о том, как Сара придет домой и обнаружит, что он провел весь день с ее детьми и сводил их на фильм, который они хотели посмотреть. Подумал, как приятна ей будет такая помощь. Гриффин улыбнулся.

- Дайте мне только позвонить в пару мест, - сказал он мальчикам. - А потом мы будем свободны.

Чего Сара менее всего ожидала увидеть, вернувшись с работы, так это Гриффина Шального, стоящего босиком на ее кухне в оборчатом фартуке с кошечкой поверх шортов-хаки и синей футболки и помешивающего что-то, по запаху очень похожее на барбекю. Тем не менее именно это она и увидела, войдя через заднюю дверь во вторник вечером.

- Привет! - сказала она, запирая на щеколду сетчатую дверь.

Гриффин резко обернулся на голос, и вид у него почему-то был очень виноватый. Он нервно постучал ложкой о кастрюльку и положил ее на подставку. Самое удивительное, что он не сделал и движения навстречу. Вместо этого прислонился к столу, ухватившись за край так, будто стол мог убежать. И хотя на лице была улыбка, ни счастливым, ни обнадеживающим его вид назвать нельзя было.