Роксана Пулитцер - Двойняшки

Кажется, Адрианна уже приблизилась к такой черте.

Лишь Энн никогда не утомляла его, и любовь с ней не могла стать жалкой. Возможно, сама-то она и была готова умереть ради любви - бедная дурочка.

Может, стоит снова завладеть ею, размышлял он. Ей так хотелось видеть детей, что ради этого она могла пойти на все, даже отозвать апелляцию. К тому же она была великолепна в постели; никто и никогда не удовлетворял его так, как это удавалось ей. Кроме того, она вовсе не глупа.

Прекрасная мысль, подумал он. Просто блестящая. Я заставлю ее переехать обратно ко мне и отозвать апелляцию. Заставлю ее снова полюбить меня.

Зазвонил телефон, и Грейси услышала звонок. Она. всегда слышала.

- Это мама? - с волнением спросила она. Девочки выскочили из бассейна и подбежали к Декстеру.

- Нет, кто-то просто ошибся номером, мои милашки, - ласково улыбнулся Декстер, опуская трубку.

Лица девочек погрустнели. Декстер тяжело вздохнул.

- Знаете, если бы мама действительно любила нас троих, она не подала бы на развод и не уехала от нас, - медленно проговорил он. - Я вам уже об этом говорил. - Он выдержал паузу. - А может быть, у нас появится другая мама, - пробормотал Декстер, словно размышляя вслух.

Глаза Керри наполнились неподдельным ужасом.

- Мы не хотим новую маму, - заявила Грейси. - Нам нужна наша мама!

Нервы Декстера не выдержали. Когда же наконец этот ребенок перестанет стенать по своей матери? Прошло уже два месяца. Неделю назад он собирался повезти их обеих на ярмарку. Но Грейси опасалась, что они пропустят звонок матери, - та обещала позвонить в шесть. Декстер взбеленился и оставил Грейси дома - поехал с одной Керри; Керри никогда не ныла, как ее сестра. А Грейси его раздражала.

- А теперь бегите и доделывайте свои уроки, - сказал Декстер и в раздражении махнул рукой.

Он вновь подумал об Энн, и его пронзило желание. Желание снова владеть ею. И желание отомстить ей за то, что она первой подала на развод.

***

Энн была в замешательстве, в растерянности. Утром ей позвонил Декстер и предложил поужинать у него и встретиться с дочерьми. Она до сих пор не могла в это поверить.

Декстер проводил ее через холл в гостиную.

- Я подумал над тем, что ты говорила. Что детям будет лучше, если ты будешь встречаться с ними чаще, - сказал Декстер, повернувшись к Энн и обняв ее за талию обеими руками.

Энн глубоко вздохнула и закрыла лицо ладонями.

Между ее пальцев просочилась слеза. Декстер улыбнулся. Он знал, что это слеза признательности.

- А сейчас иди и уложи их спать. Они ждут тебя, - сказал он, вытирая ее щеку кончиком большого пальца. - Потом мы поужинаем. Я кое-кого пригласил на ужин.

Энн озадаченно посмотрела на бывшего мужа.

Посмотрела внимательно, словно пыталась разгадать его замыслы. Она попыталась взять себя в руки. Ее удивило, что будут гости. И все же это очень похоже на Декстера... Какова бы ни была его цель, он всегда добивался ее при свидетелях. На людях он просто расцветал.

Энн высвободилась из его объятий и бросилась в детскую. В дверях, однако, замерла, словно окаменела.

Энн показалось, что она смотрела на детей несколько минут, хотя прошли лишь секунды. Девочки лежали в своей кроватке, лежали, свернувшись в клубочек. Керри обнимала Грейси со спины, а Грейси сосала большой палец сестры. Они то и дело вздрагивали. Грейси тихонько плакала.

- Мои ангелочки, - прошептала Энн.

Она вошла в комнату, присела на кровать и принялась целовать обеих.

- Мама, мы так долго ждали тебя, - проговорила Керри. - Ложись с нами.

Энн прилегла возле Керри и обняла дочерей.

- А вы с папой помиритесь? - с надеждой спросила Грейси. - А что будет с нами, если он умрет?

Мы останемся одни?

- Папа не умрет, - ответила Энн. - А вы никогда не останетесь одни. Даже не думайте о таких вещах.

- Спой нам песенку, мама, - попросила Керри, закрывая глаза.

Дочки уже давно уснули, а Энн все еще пела им колыбельные. Ей не хотелось уходить, но все-таки она встала и бесшумно вышла из комнаты. Направляясь в столовую, она слышала звон бокалов и громкий смех.

Энн испытывала странное чувство, оказавшись вновь в доме Декстера. Во всем этом было что-то неестественное, абсурдное... Она чувствовала себя актрисой, игравшей какую-то роль, но совершенно не знавшей своего текста.

Декстер пригласил на ужин двенадцать человек, и Энн никогда еще не чувствовала такой неприязни к людям, как в тот вечер. Она смотрела, как они пьют, как ковыряют вилками в своих тарелках, как беззаботно сплетничают и громко смеются. Гости наслаждались вином и едой, ничуть не заботясь о том, что в это время чувствуют другие.