Изабель Ричардс: Погоди, я пойму

Саманта недоуменно уставилась на нее. Бромлей Офенстейн, ее босс и издатель "Ивнинг-ньюс пост", впервые пригласил Саманту пообедать вместе неделю назад, и подруга, кажется, вообразила невесть что.

Когда Саманту проводили обратно в приемный покой, она немедленно нашла взглядом своего спасителя. Несмотря на свой суровый и не располагающий к общению вид, он все равно казался девушке в безликой больничной обстановке единственной опорой и поддержкой. Ему было известно, что с ней приключилось, он видел саму ужасную аварию - та была для него такой же реальностью, как ее боль - для нее.

Дежурный врач подтвердил предположение незнакомца о характере травмы Саманты, после чего вдвоем с медсестрой он упаковал ее в похожий на конскую сбрую корсет, фиксирующий верхнюю часть тела. Затем она послушно проглотила обезболивающую таблетку, которую ей дала та же медсестра, едва слушая наставления длинноволосого доктора.

- Потребуется не меньше шести недель, прежде чем перелом срастется, милочка. У вас все тело - один сплошной синяк, и два-три дня вам будет очень больно. Эту штуку я оставил бы на вас не меньше чем на месяц. Ваша подруга в порядке, но обычно мы наблюдаем за такими пациентами пару дней, чтобы убедиться, что не было сотрясения мозга или контузии.

У Саманты от таких известий обязательно опустились бы плечи, если бы они не были зафиксированы корсетом. Машины нет, да она и не сможет управлять ею. Денег тоже нет - даже на автобусный билет до дома или на номер в мотеле, чтобы дождаться выписки Эмелин. Похоже, приятельница вообще оказалась в лучшем положении, поскольку медицинская страховка обеспечивала ей ночлег под больничной крышей.

Зеленые с золотистыми крапинками глаза Саманты сердито уставились на незнакомца, который разговаривал с полицейским, составляющим протокол о происшествии. Она услышала, как полицейский говорит что-то об отбуксировании машины, но ее эго не заинтересовало. Саманту целиком заполняла боль, хотя и уступившая частично под воздействием лекарства, а также злость на небритого мужчину, расположившегося у конторки приемного отделения, словно у стойки бара.

Ее злило в нем все - мятые синие джинсы, туго облегающие узкие бедра, стоптанные, покрытые грязью башмаки, высокий, под семь футов, рост.

Это все из-за него! - безапелляционно решила девушка. Во всех их несчастьях виноват только этот неизвестно откуда взявшийся тип.

Словно почувствовав ее взгляд на себе, он оторвался от беседы с полицейским и, не мигая, по-кошачьи, посмотрел на нее. Его голубые глаза были так же холодны, как снег за окном.

- По данным полиции, вы самый острый язычок в "Ивнинг-ньюс пост" Саманта Синклер,- произнес незнакомец.

Саманту покоробил откровенно неприязненный тон, которым он это произнес. Однако последовавшие за этим слова доктора вернули ее к реальности.

- Я выписываю мисс Синклер, - сообщил он мужчине, протягивая тому упаковку таблеток, - теперь вы можете отвезти ее домой и не забывайте ежедневно подтягивать корсет, - добавил он и повернулся к новому пациенту, вошедшему в помещение приемного покоя.

Брови незнакомца взлетели вверх от удивления, но прежде чем он успел что-нибудь возразить, Саманта ринулась в бой.

- Ничего этого не случилось бы, если бы не ваши проклятые фары! Мне некуда ехать, у меня нет ни денег, ни машины, и вы должны оплатить мне номер в мотеле, пока я не смогу в понедельник выслать вам чек!

Прямые темные брови на этот раз сошлись на переносице, пристальный взгляд недовольно скользнул по девушке, и ее неожиданно осенило, почему этот человек показался ей знакомым. Это был собственной персоной сенатор Законодательного собрания штата Юджин Фрейзерс, известный своими радикальными взглядами, самый молодой сенатор в Аризоне, о котором любая газета или журнал мечтали сделать материал.

Было известно, что отец Юджина владел огромным ранчо "Ла Палома". А кто-то раскопал факт, что Юджин заработал деньги на обучение на юридическом факультете университета, вкалывая на нефтяных промыслах Нью-Мексико. Но, кроме этого, о Фрейзерсе почти ничего не было известно, поскольку он ясно давал всем понять, что не желает распространяться о своей личной жизни и что полностью сосредоточен на политической деятельности.

Саманта вспомнила, что она дважды, а то и трижды за прошлый месяц прошлась в его адрес в своей колонке "Новости отовсюду" на любимую тему о загрязнении окружающей среды. Неудивительно, что сенатор не испытывал к ней ни малейшей симпатии.