Нора Робертс - Обманутые иллюзии

- Ах, ну да, - Джейк жаждал продолжать игру. - Я просто тренируюсь, вот и все. - Он поднял глаза на Мышку. - Я просто демонстрирую Мышке кое-какие фокусы, которые эта малышка может теперь выделывать с тех пор, как мы ее наладили.

- Это прекрасно, но честно говоря, Мышка, я не думаю, что Диане понравилось бы такое вторжение в ее частную жизнь.

- Значит, не думаешь? - он бросил взгляд на свою жену, которая лишь подняла голову и улыбнулась. Это было не удивительно и, почувствовав свое поражение, он звучно вздохнул. - Мы, вообще-то должны проверять счет в швейцарском банке, - напомнил он Джейку.

- Хорошо, хорошо. - Заверещала клавиатура, зажужжал модем. - Но, должен сказать, меня от всего этого тошнит, как будто я тухлой рыбы наелся. Он хочет, чтобы мы переправили еще десять тысяч на счет этого ублюдка, Я ему говорил, что хочу умыкнуть деньги со счета какого-нибудь "замазанного" генерального директора вместо того, чтобы "подставлять" его счет. Но нет, какое там. Люк хочет все оплатить. Этот человек твердокаменный. Твердокаменный.

- Тут все дело в гордости, - тихо сказала Элис.

- Дело не в гордости, а в засраных десяти тысячах, - отрезал Джейк и бросил мимолетный взгляд в ее сторону. - Извините меня за то, что выражаюсь по-иностранному. Просто мы с этого ни гроша не имеем. Ни гроша! Ты не считаешь, что мы должны прояснить этот вопрос - покрыть наши накладные расходы, рассчитывать на какую-нибудь прибыль в разумных пределах.

- Зато получаем моральное удовлетворение, - заявил Мышка, от чего сердце его жены зашлось от гордости. - Это же лучше, чем деньги.

- На удовлетворение итальянские ботинки не купишь, - проворчал Джейк, признаваясь себе в том, что его обошли стороной. Впрочем, он всегда мог затребовать другой открытый счет позже.

Элис собрала свое вязанье и встала. Не было еще и десяти вечера, однако она чувствовала себя смертельно усталой. - Я, пожалуй, оставлю вас тут с вашими игрушками и пойду спать.

Мышка нагнулся, чтобы поцеловать ее, и погладил по белокурой голове. Он не переставал удивляться, как такая изящная, такая хорошенькая женщина может принадлежать ему.

- Ты хочешь, чтобы я попросил принести тебе наверх чай или что-нибудь еще?

- Нет, - до чего же он мил, подумала она, и до чего тупой. - Она пока лишь махала вязаньем перед его носом. Решив, что стоит нанести еще один удар, она вытащила только что связанную пинетку из корзинки. - Я попробую сегодня и второй связать. Цвет уж больно хорош, ты так не считаешь? Такой симпатичный бледно-зеленый.

- Да, действительно хорош, - он улыбнулся и опять нагнул голову, чтобы поцеловать ее. - Нату нравятся куклы - варежки.

- Это не кукла, - разозлившись, как никогда, Элис оскалила зубы. - Это пинетка, черт тебя возьми, - произнесла она и тут же ускользнула в спальню, захлопнув за собой дверь.

- Элис никогда не матерится, - сообщил Мышка в основном самому себе. Никогда. Может, мне надо пойти посмотреть... - и тут он все понял, как будто его ударили в челюсть. - ... Пинетка!

- Пинетка? - лицо Джейка скривилось в ухмылке. - Слушай-ка, а это ведь что-то значит. Поздравляю, старик, - он вскочил, чтобы похлопать своего друга по плечу. - Похоже, она в интересном положении.

Мышка побледнел. Цвет его лица приблизился к цвету пинетки, после чего он побледнел еще.

- Вот это да, - это было все, что он был способен сказать, когда плелся в сторону спальни. К тому моменту, когда открывал и закрывал за собой дверь, его ладони были мокрыми от пота.

Элис стояла к нему спиной, спокойно завязывая халат.

- Вот и заря занимается, - прошептала она и подошла к платяному шкафу, расчесывая волосы.

- Элис, - Мышка сглотнул с таким трудом, что его горло издало щелчок. Ты правда... мы...

Не в ее характере было таить злобу. Она слишком сильно любила его. Ее губы тронула улыбка, когда она увидела в зеркале его глаза.

- Да.

- Это точно?

- Совершенно точно. Два домашних теста и акушер не могут солгать. Мы ждем ребенка, Мышка, - ее голос дрогнул, она опустила глаза. - Это прекрасно, правда?

Он не знал, что ответить. Чувства переполняли его. Он сделал три резких шага к ней. Нежно, очень нежно он обнял ее, положив свою широкую ладонь на ее пока еще плоский живот.

Слова уже не были нужны.

33

В другом районе, в фешенебельном пригороде Мэриленда Сэм Уайатт сидел за своим письменным столом из красного дерева и потягивал коньяк "Наполеон". На втором этаже, на широкой кровати стиля "Чиппендейл" лежала его жена, превозмогая обычную для нее головную боль.