Робер Гайар - Мария, тайная жена

— Господа, прошу поднять бокалы и выпить за здоровье его величества! Да здравствует король!

Мгновение спустя раздался выстрел. Это Лапьерье поднял пистолет и разрядил его в Бофора. Какой-то момент главарь бунтовщиков стоял, покачиваясь на месте, и Лефор уже подумал, что пуля Лапьерье не достигла цели, хотя у Бофора и было снесено пол-лица. Но через долю секунды прогремел залп, за которым последовали ужасные крики и вопли: проклятия смешались со стонами раненых.

Среди всего этого невообразимого хаоса стоял бледный, как мертвец, в одежде, запачканной порохом и почти неузнаваемый Лапьерье. Он неистово жестикулировал и ломал руки. Раздались два или три одиночных выстрела.

— Зарядить мушкеты! — крикнул Лефор.

Однако в этом приказе не было нужды. Все стрелки уже готовили мушкеты к следующему залпу.

Совершив гигантский прыжок, временный губернатор выскочил в окно, словно спасаясь от смерти, и столкнулся с францисканским монахом, который размахивал дымящимися пистолетами и клялся четками, что расправился с парочкой бандитов.

— Некоторые из них еще живы, — сказал Лапьерье на ухо Лефору.

— Вы вполне можете предоставить их мне, — ответил бывший пират спокойно. — Им не придется долго ждать. У меня хватит средств освободить их души от бренных останков.

С удивительным проворством для такого гиганта он проскочил в зал через окно, из которого только что выпрыгнул губернатор. Раздались подряд два выстрела, и Лефор, заткнув за пояс разряженные пистолеты, с диким воплем и изрыгая проклятия, выхватил кинжал. Зловеще сверкнуло длинное лезвие.

Среди бесформенной кучи мертвых и смертельно раненных стояли невредимыми четыре человека, которых пока не коснулась печальная участь, постигшая их друзей. Не обращая внимания на бьющиеся в предсмертных конвульсиях тела, Лефор моментально бросился на пол, чтобы избежать возможной пули и, лежа, прикидывал, кем из оставшихся в живых он должен заняться в первую очередь. Несмотря на ужас, вызванный внезапным нападением, эти четверо уже преодолели первое потрясение и приготовились бороться не на жизнь, а на смерть.

Все четверо обнажили шпаги, а один из них — молодой колонист из Карбета — бросился на Лефора. Старый морской разбойник успел вскочить на ноги, чтобы в последний момент отразить кинжалом опасный выпад. Обстоятельства, как заметил Лефор, складывались явно не в его пользу, и если помощь не подоспеет, то ему несдобровать.

Лефор не понимал, почему его люди, которые давным-давно должны были перезарядить мушкеты, не стреляли и не спешили к нему на выручку. И он не мог себе представить, куда запропастился его приятель, бесстрашный монах? Лефор не знал, что Лапьерье, буквально поняв его слова, приказал остальным не вмешиваться, предоставив ему одному закончить кровавую работу. Старому пирату было не впервой смотреть в лицо смерти, и его огорчала не возможная гибель, а очевидное, как ему думалось, отступничество друзей. Неистово рыча от бешенства, он сделал быстрый шаг назад, споткнулся о мертвое тело, тут же вскочил на ноги — весь в крови — молниеносным движением метнул кинжал в нападавшего. Послышался глухой удар, потом что-то похожее на бульканье, и колонист, взмахнув руками, повалился на пол.

Яростно вращая белками, Лефор посмотрел на оставшихся троих поселенцев. Они стояли, прижавшись друг к другу, напуганные до крайности не только его страшным видом, но и ужасной смертью своего товарища.

— Теперь ваш черед! — взревел Лефор, осматриваясь в поисках подходящего оружия. Совсем близко он заметил труп Бофора, а у него за поясом пару пистолетов с богатой чеканкой, которые тот так и не успел вытащить. С быстротой и ловкостью пантеры Лефор метнулся к нему и выхватил оружие. И так велика была его ненависть к поверженному Бофору, что он позволил себе даже на секунду остановиться и пнуть ногой мертвеца, прежде чем повернулся лицом к живым врагам.

Лефор увидел, как Буске, поселенец из Сен-Пьера, упал на колени и, воздев руки, воскликнул:

— Разве вам недостаточно уже совершенных убийств, сударь? Умоляю вас пощадить меня! Я пришел сюда только ради любопытства. Я никогда не принадлежал к группе Бофора.

— Слишком поздно, господин Буске, — ответил Лефор. — Слишком поздно менять курс. Бофор с нетерпением ждет вас в аду!

И он хладнокровно выстрелил несчастному в голову.

Оставались теперь только двое. Один был постарше, его седые волосы выбились из-под грязного парика — плантатор из Морн-Вер, о котором Лефор почти ничего не знал. Другой — значительно моложе — колонист из Бель-Фонтена по имени Лапьер. Когда-то он и Лефор вместе сражались, защищая крепость Сен-Пьер от англичан. В той битве Лапьер потерял руку. Надеясь умилостивить бывшего пирата, Лапьер напомнил о прошлой совместной борьбе.