Вирджиния Браун - Изумрудные ночи. Книга вторая

— Тогда тебе лучше не вынимать пистолета, пока я не скажу, — отрезал Трейс. — Нам всем не очень нравится перспектива оказаться на колу благодаря тебе.

Свидетели этой сцены хранили молчание. Только профессор набрался духу и выразил надежду на то, что этот инцидент не скажется на судьбе экспедиции.

Бетани думала о том, куда делся Трейс. Он тем временем взобрался на каменную гряду, возвышающуюся над лагерем; его мускулы были напряжены, нервы натянуты до предела. Необдуманный поступок Броди мог послужить причиной куда более опасных последствий, чем можно было предвидеть. Трейс чувствовал, что кто-то следует за ними, но не подавал виду. Он не собирался совершать ту же ошибку, что в прошлый раз. Туземцы, скорее всего, ждали, что будут делать белые. Теперь все изменилось. Трейс выругался про себя.

Мог ли он осмелиться рисковать еще одной экспедицией? Он неминуемо столкнется с ожесточенным сопротивлением Брэсфилда, предложив повернуть назад, и прекрасно это понимал. А если они пойдут дальше и последует фатальный исход… Он не собирался рисковать жизнью Бетани Брэсфилд только для того, чтобы что-то доказать. Бывали минуты, как, например, эта, когда он жалел, что она не отстала от экспедиции.

Хмурясь, Трейс гибким движением поднялся на ноги и собрался идти по направлению к лагерю; какой-то предмет, блеснувший в высокой траве, привлек его внимание. Он остановился, потом спрыгнул с валуна, бесшумно приземлившись, наклонился и подобрал поблескивающую вещицу. Это был сломанный нож. Не просто сломанный нож; блестящее отточенное лезвие явно было изготовлено умельцем, жившим не в глуши Анд. У туземцев не бывает таких вещей; нож принадлежал белому человеку, и Трейс подумал о том, был ли это трофей индейцев или его обронил кто-либо еще.

Он сосредоточенно опустил сломанный нож в карман. На нем не было никаких следов, и если его обронил не индеец, то произошло это совсем недавно. Трейсу стало не по себе.

Профессор Брэсфилд почти пританцовывал от с трудом сдерживаемого возбуждения.

— Не могу поверить, что мы подошли к последнему этапу нашего путешествия! Успех близко, я чувствую!

Трейс, встревоженный последней находкой, покачал головой:

— Не стоит так радоваться, — хмуро заявил он. — Мы еще не добрались.

— Но вы же сказали, что мы должны быть там до полудня, — запротестовал Брэсфилд, от бурной жестикуляции очки его сползли на самый кончик носа.

— Никогда нельзя исключать того, что что-нибудь может произойти. — Трейс перевел настороженный взгляд с Броди на Ригана и обратно. У обоих был раздраженный вид, как, вероятно, и у него самого. За ночь большинство носильщиков-кечуа исчезло, они растворились в темноте, не сказав ни единого слова о том, что покидают экспедицию. Все, что оставалось Трейсу — спокойно реагировать на это, чтобы не испугались остальные. Он хотел тронуться до восхода солнца. Ведь чтобы отыскать город, требовалось много солнечного света.

Бетани, казавшаяся прекрасной и неприступной в свете костра, тихо сказала отцу:

— Уверена, сегодня мы доберемся до него, папа. Постарайся не нервничать. — Ни один из них не показал виду, что между ними произошла ссора. И хотя еще чувствовалась некоторая неловкость, размолвка была забыта.

— Да, да, — профессор изобразил улыбку, — конечно, ты права. Наверное, временами я похож на капризного ребенка?

— Временами. Но это же мечта всей твоей жизни, так что, я думаю, ты имеешь право на небольшие поблажки, — ответила Бетани. Она подняла глаза на стоявшего поодаль Трейса. Он с утра был явно не в настроении, и она пыталась понять, в чем причина его раздражения. У нее не было возможности выяснить, в чем дело, потому что Трейс немедленно принялся отдавать приказания. Каждый должен был выбрать для себя поклажу, которую будет в состоянии донести.

— Как только я услышу одно слово про то, что мешок слишком тяжел, он будет выброшен, — сказал Трейс, и Бетани, встретившись с ним взглядом, вздрогнула.

— Если вы имеете в виду меня, — не смогла она не вмешаться, — то, уверяю вас, я не собираюсь ни таскать чрезмерные тяжести, ни жаловаться.

— Хорошо. Держитесь поближе, мисс Брэсфилд, и никуда не отходите.

— Я и не собираюсь, — холодно ответила она, недоумевая, почему он все время старается выискать что-нибудь неправильное в ее действиях.

Путешественники тронулись в путь пешком сквозь укутавший все кругом туман. Их шаги гулко отдавались в утренней дымке; Бетани поежилась от проникающего сквозь одежду влажного воздуха. Слава Богу, она надела куртку.