Барбара Эрскин - Победить тьму...

Послышалось фырканье.

— У нас с ним деловые отношения, вот и все. И я ничего не сделаю такого, чтобы испортить их, поверь мне!

Позже, в спальне, которая раньше принадлежала Келому, Лиза со вздохом сняла юбку. Она немного постояла, глядя на себя в зеркало. Привлекательная, сексапильная бабушка, ну-ну! Она должна признать, что ей весьма понравилось такое описание. Она разгладила нижнюю юбку на плоском животе и аккуратных бедрах и улыбнулась.

Раздавшийся звук был настолько слабым, что она едва уловила его, но все же напряглась и оглянулась, уставившись на закрытую дверь. И снова это слабое царапанье по деревянной двери. Она нахмурилась. Похоже было на звук, издаваемый мышью. Взяв халат, она набросила его на себя, завязала на талии, а потом на цыпочках пошла к двери и взялась за ручку. Приоткрыв дверь, выглянула наружу.

Никого не было. На лестничной площадке было темно, в доме стояла тишина. Она немного постояла, прислушиваясь, потом медленно закрыла дверь. Мгновение постояла возле нее, потом стала раздеваться.

Когда на следующее утро Лиза спустилась вниз, она обнаружила, что на диване никого нет. Стеклянные двери были открыты, и комната была наполнена запахами мокрого сада. Она подошла к дверям и встала, глядя в сад. Адам стоял посреди лужайки под дождем, промокший до нитки. Он заметил ее и приветственно поднял руку. Его лицо было бледным. Неожиданно ей пришло в голову, что выглядит он как столетний старец, и она почувствовала жалость к нему.

— Я подумал, что дождь может избавить меня от похмелья. — Он направился к ней, и она увидела, что он был босиком и его ноги шлепали по мокрой траве.

Она улыбнулась.

— Ну и как? Помогло?

— Пожалуй. Я поднимусь наверх, помоюсь и побреюсь, и мне станет получше. Я сожалею, что выпил так много виски. — Он выглядел, как застенчивый маленький мальчик.

— Я тоже сожалею. — Она чмокнула его в щеку. — Иди, переоденься, а я приготовлю кофе.

Во время своих поездок в Сент-Албанс она обнаружила очень хороший кофейный магазин в центре города и купила немного кофе, который они смололи при ней. Запах этого кофе наполнил дом и, как она надеялась, сделал Адама более приветливым. Кофе и цветы — это было единственное, чем она могла его порадовать. Без Джейн дом казался слишком большим, слишком пустым и слишком нежилым.

— Лиза! — Адам появился в дверях. Его лицо было пепельно-бледным, и он что-то держал в руке. — Ты положила это на мою кровать?

Лиза почувствовала, как упало ее сердце еще до того, как она сделала шаг в его сторону, чтобы посмотреть на то, что он ей показывал.

— Нет, Адам, я ничего не клала на твою кровать, — сказала она ласково и взяла то, что он принес, из его рук.

Это была маленькая, изящно вырезанная фигурка обнаженной женщины.

— Это слоновая кость? — Она вертела ее в руках. Фигурка была холодной как лед.

Он кивнул.

— Полагаю, что да. — Он подошел к окну и выглянул в сад. На кирпичном парапете, который ограничивал небольшую террасу, сидела малиновка.

— Я знаю, что я с ней сделаю, — мягко сказала Лиза.

— Надо сжечь ее. — Он был настроен решительно. — По-твоему, должен я это сделать?

— Я хотела посоветовать тебе закопать ее, — сказала Лиза и улыбнулась. — Но ты прав. Сожги ее. Поделом ей.

Их глаза встретились.

— Ты всегда думала, что она ведьма, ведь так? — Он взял у нее фигурку и направился к задней двери.

Она пошла за ним.

— Что-то вроде этого.

Она наблюдала, как он собирал веточки и листья в гараже, где они оставались сухими. Ему удалось поджечь их с помощью зажигалки для сигарет. Некоторое время они смотрели на то, как огонь сверкает и искрится. Потом, когда он достаточно разгорелся, Адам бросил в него маленькую фигурку. Сначала казалось, что она не будет гореть, но потом она наконец почернела и исчезла.

Лиза взглянула ему в лицо, которое было напряженным от боли.

— Я все думала, не закричит ли она.

Он кивнул.

— Я не считаю, что это последнее приветствие от нее.

— Как тебе кажется, где она сейчас?

Он пожал плечами.

— Кто знает? Да и какая разница, если она останется там, где она есть, и больше не будет приближаться к этому дому.

Постель была жесткой и холодной. Брид пошевелилась и стала нащупывать рукой подушку. Она обнаружила грубое полотно и сухие стебли вереска, которые впивались в ее лицо.

— Ну, вот ты и проснулась. — Язык был знакомым, мелодичным. — Моя маленькая путешественница вернулась. А где ты была, кошечка? Ты мне расскажешь?