Песнь любви

И старуха взяла меня и научила вере ислама, омовению по его правилам и молитве, и заставила меня твердить Коран, повторяя: «Не поклоняйся никому, кроме Великого Аллаха». А когда я усвоит это до конца, она сказала мне: «Дитя мое, скрывай это от твоего отца и не осведомляй его об этом, чтобы он тебя не убил». И я скрыл от него и оставался в таком положении немного дней, после того как старуха умерла. А тем временем нечестие, преступность и заблуждение жителей города все увеличивались.

И люди пребывали в подобном состоянии, пока однажды не услышали глашатая, возвещающего во весь голос, подобно грохочущему грому, который слышен и ближнему, и дальнему: «О жители этого города, отвратитесь от поклонения огням и поклонитесь Аллаху, владыке милосердному!». И жителей города охватил страх, и они столпились возле отца моего, который был царем в городе, и спросили его: «Что это за устрашающий голос, который мы слышим? Мы потрясены сильным испугом!». Тогда отец ответил им: «Пусть этот голос не ужасает и не пугает вас, и не отвратит вас от вашей веры», — и сердца их склонились к словам моего отца, и они не перестали усердно поклоняться огню, еще больше углубляясь в преступление.

Прошел год с того дня, как они услышали голос впервые, и он явился им во второй раз, и его услыхали, а также и в третий. И в течение трех лет, каждый год по разу, голос раздавался над ними, призывая к истинной вере, но они не перестали поклоняться огню. И вот поразило их отмщение и ярость с небес: после восхода зари они были обращены в черные камни вместе с их вьючными животными и скотом. И никто из жителей этого города не спасся, кроме меня. С того дня, как случилось это событие, я пребываю в таком положении: молюсь, держу пост и читаю Коран. И у меня не стало терпения быть одному, никого не имея, кто бы развлек меня.

И тогда я сказала ему (а он похитил мое сердце): «О юноша, не согласишься ли ты отправиться со мной в город Багдад — посмотреть на ученых законоведов, чтобы увеличились твои знания и разумения, и мудрость? Знай, что служанка, стоящая перед тобою — госпожа своего племени и повелительница мужей, слуг и челяди. И есть у меня корабль, груженный товарами. Судьба закинула нас в этот город, и потому нам выпало на долю встретиться».

И я до тех пор уговаривала его поехать, и подлаживалась, и хитрила с ним, пока он не согласился и не соизволил это. И тогда я провела ночь у его ног, не веря самой себе от радости.

Когда же настало утро, мы поднялись и пошли в кладовые. Взяли оттуда легкое по весу и высокое по цене, спустились из крепости в город и встретили невольников с капитаном, которые уже разыскивали меня. Мы обрадовались этой удачной встрече, и я рассказала им то, что видела, и сообщила историю юноши и почему этот город навлек гнев Аллаха и что случилось с ними. Все удивились этому, и когда мои сестры, вот эти две собаки, увидали меня с этим юношей, они позавидовали мне и пришли в гнев, и замыслили козни против меня. Потом мы сошли на корабль, радуясь и едва не улетая от радости из-за того, что нажили. Но больше всего я радовалась юноше.

Мы стали ждать попутного ветра, и когда он подул, мы распустили паруса и поплыли. И мои сестры сидели с нами, и мы стали разговаривать, и они спросили меня: «О сестрица, что ты будешь делать с этим прекрасным юношей?» — а я ответила: «Я намерена взять его в мужья», — потом обернулась к юноше и произнесла: «О господин мой, я хочу тебе сказать кое-что и прошу: не перечь мне в этом. Когда прибудем в наш город Багдад, я предложу тебе себя в служанки, как жену, и ты будешь мне супругом, а я тебе супругой». И он ответил: «Слушаю и повинуюсь!». А я обратилась к сестрам и сказала им: «Достаточно с меня этого юноши, ведь то, что всякий из вас нажил, принадлежит ему». И мои сестры отвечали: «Ты хорошо сделала», — но затаили на меня зло.

И мы ехали без остановок, и ветер благоприятствовал нам, пока мы не выплыли из Моря Страха и не вступили в безопасные воды. А потом проехали еще немного дней и приблизились к городу Багдаду. Едва его стены блеснули нам, как землю настиг вечер. А когда нас охватил сон, мои сестры поднялись и взяли меня с моей постели, и бросили в море, и то же самое сделали с юношей. Он не умел хорошо плавать и утонул — Аллах предначертал ему быть в числе мучеников. Что же до меня, то лучше бы мне было утонуть вместе с ним, но Аллах предопределил мне быть среди спасшихся, и, когда я оказалась в море, он послал мне кусок дерева, и я села на него, и волны били меня, до тех пор пока не выбросили на берег острова.