Песнь любви

Но через некоторое время они сказали мне: «О сестрица, мы хотим замуж! Нет у нас терпенья сидеть без мужа». А я ответила: «О глаза мои, нет добра в замужестве! Хорошего мужчину теперь редко найдешь, и я не вижу добра в том, что вы говорите. Вы ведь испытали замужество». Но они не приняли моих слов и снова вышли замуж без моего согласия, а я обрядила их из моих денег и покровительствовала им.

Они уехали со своими мужьями и прожили с ними небольшое время, а потом их мужья взяли то, что у них было, и уехали, оставив их. И сестры пришли ко мне униженные, извинялись и говорили мне: «Не взыщи с нас! Ты моложе нас по годам, но совершеннее по уму! Мы никогда больше не станем говорить о замужестве! Возьми нас к себе в служанки, чтобы у нас был кусок хлеба». «Добро пожаловать, о сестрицы, — ответила я, — у меня нет никого дороже вас», — и приняла их, и оказала им еще большее уважение. И так мы провели целый год.

А потом мне захотелось снарядить корабль в Басру [27] Басра — торговый город и порт в Ираке к юго-востоку от Багдада, близ устья Тигра и Ефрата. , и я снарядила большой корабль, и снесла туда товары и припасы, и то, что нам было нужно на корабле, и сказала: «О сестрицы, хотите ли вы жить дома, пока я съезжу и вернусь, или вы поедете со мной?». А они отвечали: «Мы отправимся с тобой, мы не можем с тобой расстаться». И я взяла их с собою. Деньги же разделила пополам — одну половину взяла, а другую отдала на хранение, сказав: «Может быть, с кораблем что-нибудь случится, а жизнь еще будет продлена, и когда мы вернемся, мы найдем кое-что, что нам поможет».

Мы путешествовали дни и ночи, и наше судно сбилось с пути. Капитан проглядел дорогу, и корабль вошел не в то море, в которое мы хотели, но некоторое время никто не догадывался об этом. И ветер был хорош десять дней, а после них дозорный поднялся посмотреть вдаль и воскликнул: «Радуйтесь! — а, опустившись, довольный, сказал: — Я видел очертания города, и он похож на голубку».

Мы обрадовались, и не прошло часа дневного времени, как издали перед нами заблистали городские сооружения. «Как называется город, к которому мы приближаемся?» — спросили мы капитана, и он ответил: «Клянусь Аллахом, не знаю! Я никогда его не видел и в жизни не ходил по этому морю. Но все обошлось благополучно, так что вам остается только войти в этот город. Посмотрите, как будет с вашими товарами, и если случится продать — продавайте и закупайте всего, что там есть, а если продать не придется, мы отдохнем два дня, сделаем запасы и уедем». И мы пристали к городу, и капитан первый отправился туда и отсутствовал некоторое время, а потом вернулся и сказал: «Поднимитесь, идите в город и подивитесь творению Аллаха, и взывайте о спасении от гнева его!».

И мы отправились в город. Подойдя к городским воротам, я увидела людей с палками в руках, но, приблизившись к ним, разглядела, что поражены они гневом Аллаха и превратились в камень! И мы вошли в город и увидели, что все, кто там есть, поражены гневом и превратились в черный камень. Не было там ни живого человека, ни горящего огня. И мы были ошеломлены этим, и прошли по рынкам, и увидели, что товары целы, и что золото и серебро тоже осталось, как было. Это порадовало нас, но мы призадумались: «Уж не скрыто ли за этим какое-нибудь зло?!».

И мы с сестрами разошлись по улицам города, и каждая из нас забывала о других, забирая деньги и материи. Я же поднялась к крепости и увидела, что она хорошо устроена. И вошла в царский дворец и увидела, что все сосуды там из золота и серебра, и тут же увидела царя, который сидел среди своих придворных, наместников и визирей, а на нем были такие одежды, которые повергали в недоумение. Он сидел на престоле, выложенном жемчугом и драгоценными камнями, а на нем золотое платье, где каждый камешек светит, как звездочка, Вокруг него же стояло пятьдесят невольников, одетых в разные шелка, и в руках у них обнаженные мечи.

Посмотрев на это, я смутилась умом, и прошла вперед, и вошла в помещение харима с занавесками на стенах, вышитыми золотыми полосами. А царицу нашла лежащей, и она была одета в одежду, покрытую свежим жемчугом. На голове у нее был венец, окаймленный всевозможными каменьями, а на шее — бусы и ожерелья. И все бывшие на ней одежды и украшения остались в своем виде, но она от гнева Аллаха превратилась в черный камень.

И увидела я открытую дверь, и вошла в нее, а за ней оказалось помещение, возвышающееся на семь ступенек. Этот покой был вымощен мрамором и устлан коврами, шитыми золотом. И там оказалось ложе из можжевельника, выложенное жемчугом и драгоценностями, с двумя изумрудами величиной с гранат, а над ним был опущен полог, унизанный жемчугом. И тут я увидела свет, исходивший из-за полога, а, поднявшись, нашла жемчужину, размером с гусиное яйцо — она лежала на небольшой скамеечке и горела, как свеча, распространяя сияние. И на этом ложе были постланы всевозможные шелка, приводившие в смятение всякого смотрящего. Увидев все это, я изумилась. И при виде зажженных свеч я сказала: «Несомненно, кто-то зажег эти свечи».