Песнь любви

И когда женщина услышала третью касыду, она вскрикнула, разорвала свою одежду и упала на землю без памяти в третий раз, а гостям вновь стали видны следы ударов бичами. Тогда календеры воскликнули: «Что бы нам не входить в этот дом и переночевать на свалке! Наша трапеза расстроена тем, от чего разрывается сердце». И халиф обратился к ним, спрашивая: «Почему это происходит?» — и они ответили: «Наши сердца сжимаются от увиденного». «Разве вы не из здешнего дома?» — удивился халиф. «Нет, — отвечали календеры, — мы впервые находимся в этом месте». Тогда халиф взглянул на носильщика и воскликнул: «Тот человек, что подле вас, знает их дело!» — и подмигнув ему, спросил обо всем произошедшем, но тот ответил: «Клянусь Аллахом, все мы в любви одинаковы! Я вырос в Багдаде, но в жизни не входил в этот дом до сегодняшнего дня, и мое пребывание у них — диво!». «Мы считали, клянемся Аллахом, что ты принадлежишь к ним, а теперь видим, что ты такой же, как мы», — сказали календеры. И халиф вскричал: «Нас семеро мужчин, а их трое женщин, и у них нет четвертого! Спросите их, что происходит, и если они не ответят по доброй воле, то ответят насильно». С этими словами все согласилась, но Джафар молвил: «Мое мнение иное! Оставьте этих женщин — мы у них гости, и они поставили нам условие, которое мы приняли, как вы знаете. Предпочтительней молчать об этом деле. Ночи осталось уже немного, и каждый из нас пойдет своею дорогою». Он подмигнул халифу и добавил: «Осталось не больше часу, а завтра ты их призовешь пред лицо свое и спросишь их». Но халиф вскинул на него свой гневный взгляд и возмутился: «Мне не терпится больше. Пусть календеры их спросят!». «Мое мнение иное», — сказал Джафар. И они вновь стали друг с другом переговариваться, кто же спросит женщин раньше. Наконец, халиф решил: «Носильщик!».

Хозяйка жилища заметила волнение своих гостей и обратилась к ним: «О люди, о чем вы шепчетесь?». Носильщик поднялся и сказал: «О госпожа моя, эти люди хотят, чтобы ты рассказала им историю собак: отчего ты их мучаешь, а потом плачешь и целуешь их? И чтобы ты поведала о своей сестре: почему ее били бичами, как мужчину? Вот что хотели бы знать эти люди».

И хозяйка спросила гостей: «Правда ли то, что он говорит про вас?». И все отвечали: «Да», — кроме Джафара, который промолчал. Услышав эти слова, она воскликнула: «Поистине, о гости, вы обидели меня великой обидой! Ведь мы раньше условились с вами, что те, кто станут говорить о том, что их не касается, услышат то, что им не понравится! Недостаточно ли того, что мы приняли вас в нашем доме и накормили своей пищей? Но вина не на вас! Вина на том, кто привел вас сюда». Затем она обнажила руки, ударила три раза об пол и воскликнула: «Поторопитесь!».

Мгновения не прошло, как открылась дверь чулана и оттуда вышли семь рабов с обнаженными мечами в руках. «Скрутите этих многоречивых и привяжите их друг к другу!» — повелела им женщина. Рабы повиновались и спросили: «О почтенная госпожа, прикажи нам снять с них головы». — «Дайте им ненадолго отсрочку, пока я не узнаю о том, кто они», — ответила хозяйка.

И носильщик воскликнул: «О, покров Аллаха! О госпожа моя, не убивай меня по вине других! Все они погрешили и сделали преступление, кроме меня. Клянусь Аллахом, наша ночь была бы хороша, если бы мы избежали этих календеров! Ведь, войди они в населенный город, непременно превратили бы его в развалины. Ведь говорит же поэт: