Пэтти Стэндарт - Важна только любовь

- Возможно, он воспринял это как критику своего отца - он очень им гордится.

- А тот, в свою очередь, очень гордится Каттером, буквально молится на него. - И многозначительно взглянула на Адриану. - Последнее время все только о нем и говорят: Каттер то, Каттер это... И сколько это будет продолжаться?

- Я стараюсь убедить маму позвонить ему, но она не слушает, - вмешалась Лиза, откладывая тетрадь и перестав притворяться, будто занимается уроками.

- Говорю же вам обеим в последний раз: когда мы виделись, он совершенно ясно дал мне понять, что его работа закончена. - Адриана подошла к холодильнику налить себе чаю со льдом, спокойно посмотрела на мать и дочь и добавила:

- Все тут кончено. Понятно вам? - Ей удалось произнести эти страшные слова без запинки, но внутри она содрогнулась: никогда больше не видеть Каттера...

- А если что-то сломается - он придет починить? - осведомилась Лиза.

- С чего бы вдруг? - засомневалась Бланш. - Вы еще и не ступали в новую ванную. Он может подумать, что вы его преследуете.

- Там пахнет стружкой - прямо как сам Каттер, - как бы защищаясь, пробормотала Лиза. - Такой приятный запах...

В дверь зазвонили. Адриана скинула туфли и пошла к двери со стаканом в руке, - слава Богу, что кончился этот разговор. Она распахнула дверь - и стакан выскользнул из онемевших пальцев: на пороге стоял Каттер.

Он дал себе минутку, чтобы рассмотреть ее как следует - до чего хороша в этой короткой джинсовой безрукавке поверх белого атласного топика, заправленного в джинсы. Раньше он не видел ее в столь непритязательной одежде и только один раз застал без макияжа. Так ей даже лучше - моложе, свежее.

Впрочем, сегодня, именно сегодня, ей лучше было бы не снимать доспехов, чтобы выслушать то, что он собирается сказать.

- Мам, это Тайлер? Он сказал, что зайдет. Мы хотели вместе делать уроки... Ох, Каттер!

Он заметил, что изменилась не только Адриана - Лиза похудела не меньше чем фунтов на пять. Блестящие зеленые глаза выделялись на личике, неожиданно хрупком и нежном.

- Привет, детка! Отлично выглядишь.

- Спасибо. - Девочка вспыхнула, польщенная. Они не разговаривали с того самого ужасного ужина. Каттер не знал, как с ней заговорить, но, в конце концов, решил, что прямая дорога - самая лучшая.

- Ты тоже отлично выглядишь, - пробормотала Лиза. - Я хочу сказать...

- И я тоже этим вечером выгляжу просто великолепно, если позволите, встряла Бланш, подходя к двери и сосредоточенно дуя на ногти, на которых подсыхал свежий слой лака. - Именно поэтому мы с Лизой отправляемся сегодня гулять.

- Но... - попробовала возразить Лиза.

- Мы вернемся через час или около того. Принесем еду из китайского ресторана. Адриана, дорогая, не занимайся ужином! - И подтолкнула Лизу к открытой двери, помахав на прощание рукой. - А вы с Каттером пока просто посидите и мило побеседуйте.

- Ax!.. - вздохнула Лиза, словно ее посетило некое озарение, и тоже обернулась и помахала им через плечо. - Точно, побеседуйте.

- Мне было так приятно сегодня познакомиться с твоими родителями, Каттер! - доложила Бланш, прежде чем завести машину и медленно отъехать.

Адриана не произнесла ни слова с тех пор, как открыла дверь. Спокойная босоногая женщина исчезла. Каттер успел подхватить стакан, выпавший из ее руки.

- Мне можно войти?

Она автоматически отступила. Он вошел и в смущении остановился в холле. Черт, как же ему начать?

- Может, присядем? - спросил он.

Не говоря ни слова, Адриана провела его на кухню и уселась за стол. Подобрала карандаш, лежавший за стопкой Лизиных книг и тетрадей, и крепко его сжала, словно собиралась что-то писать. Он сел напротив и поставил стакан на стол. Покашлял, отодвинул стакан, снова покашлял.

- У меня есть для тебя кое-что, - наконец вымолвил он. - Это от Харви.

- Что-о?! - Изумленная, она вперила в него взгляд и издала странный, сдавленный смешок. - О чем это ты?

Он оставил в покое стакан и достал из кармана измятый конверт. С того дня, когда Кенди отдала ему письмо, он носил его с собой постоянно. Мелькала мысль отослать его Адриане по почте, а не отдавать лично. Целую неделю раздумывал, но с каждым днем ему становилось все яснее, что он испытывает к Адриане сильное и серьезное чувство.

Увидев надпись на конверте, Адриана побледнела. Он протянул ей письмо, но она взяла не сразу, еще долго смотрела. Наконец, ее пальцы отпустили карандаш, он подкатился к краю стола и упал на пол. Дрожащей рукой Адриана взяла конверт, вынула листок и стала читать, осторожно держа за края.