Эмми попыталась не выдать своего гнева.
- А что такое? - с деланым безразличием спросила она.
- Я сыт по горло вами вместе с вашим высокомерием! - отрезал Барден Каннингем. Ее высокомерием? Эмми поняла, что ставкой в разговоре может стать ее теперешняя должность. Надо быть поосторожнее. - Так извольте же сообщить мне, в чем моя вина на этот раз! - Он пронзал ее стальными серыми глазами, как клинком, и надеяться, что он отвяжется просто так, не стоит.
- Это не мое дело. - Если она хочет удержаться на работе, то надо хоть что-то сказать.
- Что?
Так и есть. Требуется развернутый ответ.
- Когда миссис Шорт звонила раньше, она очень волновалась, как бы ее муж не узнал.
- И что же?
Так и хочется врезать. Желает, чтобы она назвала вещи своими именами?
- Если вы не понимаете, то не мое дело давать пояснения! - Ее ярость начала вырываться из-под контроля.
- Вы подумали... - Видно, он сложил полученную информацию воедино. Нарисованная ее воображением картина стала вдруг отчетливо видна. - Да как вы... - (Обозлился, совершенно ясно. Так что теперь они могут составить хорошую бойцовскую пару.) - Ах вы, надутая мисс Приличие и Благопристойность. Вы решили, что у меня любовная связь с...
- Меня это не касается! - вспыхнула Эмми.
- Абсолютно верно! - проревел он. Он поднялся на ноги - так же, как и она. - Что я делаю, как я себя веду - это абсолютно, категорически, совершенно вас не касается! - рычал он. - Понятно?
Что он о себе мнит? За кого ее держит? За скромную дурочку, которой можно рот заткнуть в любую секунду?
- Вы сами велели мне говорить! - выпалила она.
Ну, теперь ее не остановить, пусть делает что хочет, хоть на голову встанет. И странно, именно сейчас, когда она ожидала громов и молний, настроение у него поменялось. Он вгляделся в ее нахмуренное лицо, заглянул в блистающие презрением глаза и резко поменял тактику: перешел от злобных реплик к поддразниванию.
- Вы-то ведь безупречны во всех отношениях, а, Эмили? - издевательски поинтересовался он. Она мигнула. Безупречна? Что он хочет сказать? - Я же не комментирую ваши похождения, - протянул он. Она глазела на него, потеряв дар речи. - Но ведь, - продолжал он холодно, - у вас ничего подобного не случается, правда?
Правда. Но гордость не позволяла ей дать утвердительный ответ при такой постановке вопроса.
- Я... - начала она, готовая солгать, сообщив ему, что исчисляет поклонников десятками, и запнулась. - Мои похождения - мнимые и действительные - не ваше дело, - надменно изрекла она.
Можно бы извиниться, хотя все ее врожденное упрямство противится такому завершению столь поучительной беседы. Странно, но вместо того, чтобы обрушиться на нее с новой силой, Барден Каннингем выбрал этот момент, чтобы пялиться на нее. Наверняка на щеках красные пятна, и вообще вид не слишком респектабельный. Она уже сожалела о своей вспышке, зарекаясь в душе от подобного поведения в будущем. Между тем он опять перешел от злости к насмешкам:
- И как я так промахнулся, приняв вас за серую мышку?
Опять! Мышка! Извиняться? Скорее она язык проглотит! Мышка! Да разве уважающая себя дама позволит такое обращение?
- Лучше мышка, чем крыса! - прошипела она и пулей понеслась к себе в комнату.
В бешенстве преодолев двойные двери и не удосужившись прикрыть их за собой, она сорвала с вешалки свой плащ. Пытаясь попасть руками в рукава, она тем не менее уже снова сожалела о случившемся. И что за чертовщина с ней происходит? Ей ведь известно, что таким, как она, иметь характер по чину не положено.
Ничего не поделаешь. Она выпрямилась, поправляя сумку на плече, и услышала, как он холодно осведомляется:
- И куда же вы собрались?
Она подняла глаза и увидела, что он стоит, опершись о косяк двери. Она замерла в нерешительности, постепенно остывая. Ей так нравится работа, уходить совсем не хочется. Что он такое говорит? Неужто, несмотря на ее достаточно вольные замечания относительно его морали, он оставит ее на службе?
- Разве я не уволена? - наконец произнесла она.
Барден Каннингем отклеился от двери и проговорил:
- В этом случае я дам вам знать. - И добавил с неотразимой улыбкой:
- А сегодня придется поработать как следует и допоздна. - С этими словами он развернулся, всем своим видом показывая, что абсолютно уверен: она поступит именно так, как ей было сказано. Дверь за ним захлопнулась.
Эмми медленно опустила сумку на стол. Облегчение, смешанное с недоумением, охватило ее. Она все еще на высокооплачиваемой, интересной работе. Что и говорить, ей очень хотелось хорошенько хлопнуть дверью: накопившаяся злость требовала какого-нибудь сердитого жеста.
Читать дальше