Роковая ночь

— Ангел! Волшебница! Не лишай меня хотя бы надежды! — умолял ее царь.

Тем временем молодой купец, добровольно лишивший себя любимой подруги, уже три месяца пребывал в глубочайшей скорби. Вдруг на порог его дома явился посланец первого министра, а с ним стражники. Они арестовали Абдуррахмана и отвели его в тюрьму.

Начальник тюрьмы был кое-чем обязан Абдуррахману и ночью пришел его предупредить:

— О господин мой, относительно вас вынесен жестокий приговор: ваш дом приказано сровнять с землей, а вас самого завтра же обезглавить. Я сообщил вам приговор, дабы отблагодарить вас за ту услугу, которую вы некогда мне оказали, и предлагаю вам совершить побег. Ворота открыты!

Абдуррахман поблагодарил начальника тюрьмы и сказал:

— Но, спасая мне жизнь, вы рискуете!

И все-таки ему не оставалось ничего иного, как воспользоваться великодушием начальника тюрьмы. Он вышел за ворота и отправился к одному своему другу.

Наутро первый министр узнал о побеге и велел привести к себе начальника тюрьмы.

— Негодяй, — сказал он, — это ты помог бежать преступнику? Делай что хочешь, чтобы вернуть его, и, если через сутки он не предстанет передо мной, ты сам будешь казнен и умрешь той смертью, которая была уготована ему.

Начальник тюрьмы ответил:

— Да, это я открыл ему двери тюрьмы. И я готов искупить свою вину, подвергнувшись казни, которую вы уготовили для самого порядочного в Багдаде человека!

— Ты утверждаешь, что это честный человек, — сказал первый министр, — а где же тогда доказательства его невиновности?

— Я полагаюсь на его слово, — ответил начальник тюрьмы, — ибо этот человек никогда не лжет. А кто обвиняет его в преступлениях? Берегитесь, господин первый министр, как бы вам не пролить невинной крови!

Последние слова заставили министра немного задуматься, но, поскольку он уже отдал приказ забрать в казну все имущество Абдуррахмана и снести его дом, искушение обвинить молодого купца было слишком велико, и министр велел судье и его подручным искать юношу по всему городу; начальника тюрьмы он отдал под стражу и приказал не спускать с него глаз.

В течение целого месяца багдадская стража разыскивала Абдуррахмана, и молодой купец решил оставить дом своего друга и бежать из Багдада в Мосул. Вскоре он был уже в том городе, где царствовал Насир-ад-Доула; слух о его прибытии распространился среди придворных и наконец достиг ушей государя. Последний призвал к себе хранителя царской казны и распорядился, чтобы юноше выдали двести золотых монет на все необходимое для жизни.

— Пусть он купит себе подходящего для торговли товару и займется своим обычным делом, — велел передать ему царь, — но пусть не появляется во дворце, пока не минет полгода! — и хранитель выполнил его поручение.

— Неужели я чем-нибудь оскорбил его величество? — спросил, удивившись, Абдуррахман.

— Не терзай себя пустыми сомнениями, о юноша, — ответил ему хранитель казны, — государь любит тебя и имеет особые основания для того, чтобы распоряжаться подобным образом. Ступай и выполни то, что он приказал, и, возможно, у тебя никогда не появится повода сожалеть о своем послушании!

Абдуррахман оставил дворец и употребил все усилия на то, чтобы вложить полученные деньги в выгодное дело. Однако торговля зависит от удачи. Не всякий может преуспеть в купеческом деле, и если уж не везет, то напрасны старания! Так, несмотря на все усилия, к концу шестого месяца он не только не увеличил первоначальную сумму, но, напротив, потерял из нее четвертую часть. С оставшимися деньгами он отправился к хранителю царской казны и сказал:

— Я истратил пятьдесят золотых.

Хранитель немедленно приказал возместить ему эту сумму и добавил:

— Попытайся совершить выгодную сделку и увеличить свое состояние. Царь дает тебе еще шесть месяцев сроку.

Абдуррахман и на этот раз не знал, чем объяснить подобное распоряжение, однако пошел и сделал так, как ему велели. Он возобновил торговлю, и на этот раз с выгодой. Через полгода прибыль составила сто золотых. Купец взял все наличные деньги, и с ними пошел во дворец.

— На этот раз мне повезло больше, — сказал он хранителю.

— Что же, — ответил тот, — теперь пора провести тебя к государю.

Он отвел Абдуррахмана к царю, и едва тот завидел его, как поднялся со своего места и обнял с такими словами:

— Дорогой друг мой! Ты справедливо мог ожидать от меня более радушного приема. Но мне сообщили о том, что ты впал в немилость у халифа, и тебе было бы неразумно появляться здесь. У тебя много завистников, и я не решился пригласить тебя всем напоказ: это могло бы тебе повредить. Теперь, когда буря пронеслась мимо и ничье недоброжелательство не выдаст тебя багдадскому владыке, ты можешь оставить скромное положение, которое помогло тебе беспрепятственно прожить этот год в Мосуле, и поселиться в моем дворце со всем почетом, который я тебе оказывал раньше. Отныне это неопасно!