Майкл Скотт - Китайская невеста

— Неужели, Ву-лин! Хочешь сказать, что я влюблюсь в кого-то другого?

Девушка собрала палочки из слоновой кости в пучок и аккуратно перевязала их шелковой тесемкой. Она ответила на кантонском наречии, а затем повторила свои слова по-английски:

— Любовь имеет множество лиц.

Эти слова она произнесла загадочно и многозначительно, словно пророк, и прежде чем Руфь успела задать ей еще вопрос, выскользнула из комнаты.

Джонатан и оба его помощника лихорадочно работали, чтобы подготовить «Лайцзе-лу» к дальнему плаванию на Восток.

Груз из легких ткацких станков, пользовавшихся в Китае большим спросом, аккуратно сложили в трюме. На борт грузили запасы соленой рыбы и вяленого мяса, на рынках Нью-Лондона и в его окрестностях закупали лимоны и грейпфруты, позволяющие избежать цинги — ужаса моряков. Парусных дел мастер следил как складывали запасные паруса; лекарства, упакованные в ящики, расставили в просторной каюте капитана; птицу и живность, которую предстояло зарезать и съесть во время плавания, разместили в специальном загоне на палубе.

Первый помощник, Хомер Эллисон, и второй помощник Илайджа Уилбор — оба холостяки — поднялись на борт судна за ночь до отплытия. Боцман Оливер и другие неженатые матросы также последовали их примеру. Срочно набрали дополнительных матросов с тем, чтобы на борту было две команды, которые могли бы обеспечить безостановочное круглосуточное движение. Команда клипера состояла из трех офицеров и пятидесяти матросов. Никогда прежде ни на одном из кораблей этого класса, в создании и строительстве которых Джонатан играл первую скрипку, не было столь многочисленного экипажа, а его капитан так решительно не стремился достичь Кантона в максимально короткое время. Было темно, когда семейные члены экипажа приехали на причал в сопровождении своих жен и детей, пожелавших проводить их в дальнее плавание. Члены семьи Рейкхеллов прибыли в двух экипажах незадолго до первых лучей зари; морской сундук Джонатана отнесли в его каюту вместе с книгами и несколькими банками варенья и другими деликатесами, предназначенными лично для него.

Джеримайя Рейкхелл следом за сыном сошел с первого экипажа, маленький Джулиан без посторонней помощи спрыгнул на землю. Дэвид попытался последовать примеру кузена, но высота была большой, и он колебался, когда Руфь Баркер, выходившая последней, подхватила его и поставила на землю. Во втором экипаже, приехала сестра Джонатана — Джудит Рейкхелл Уокер, двое ее детей и Ву-лин. Брэкфорда Уокера нигде не было видно, а озабоченная Джудит не могла объяснить отсутствие мужа.

Джонатан почувствовал облегчение от того, что муж сестры не присутствовал при проводах. Ненависть Брэкфорда к нему проступала столь явно, что окажись он здесь, каждый в этой небольшой компании чувствовал бы себя неловко.

Обычно отплытие главного корабля компании «Рейкхелл и Бойнтон», отправлявшегося в почти полукругосветное путешествие, сопровождалось торжественными проводами. Рабочие доков, служащие контор, плотники, корабельные мастера, строившие клипер, собирались пожелать судну хорошей скорости. Оркестр играл веселые мелодии, а сотни жителей Нью-Лондона приходили на причал поучаствовать в празднестве.

Но это отплытие не было обычным. «Лайцзе-лу» отправлялась ранним утром, когда в большинстве жители города еще не проснулись. Торопясь в путь, Джонатан отказался от церемоний. Он взял у Ву-лин письмо, адресованное в Кантон ее бабушке — единственной родственнице, оставшейся в живых — и пообещал не только доставить адресату, но и прочитать ей написанное.

Обняв племянника и племянницу, Джонатан повернулся поцеловать сестру.

— Хорошей погоды и попутного ветра, Джонни, — пожелала Джудит, — желаю тебе добраться до Кантона вовремя.

Руфь сделала шаг вперед.

— Передай это от меня Лайцзе-лу, пожалуйста, — сказала она и, открыв маленькую книгу, показала ему засушенный цветок розы, заложенный между страницами.

Он взял книгу и легонько поцеловал ее в щеку.

— Для меня этот подарок значит больше, чем ты думаешь, — произнес он. — Лайцзе-лу так же будет его беречь.

Джеримайя Рейкхелл прощался недолго. Отец и сын многое могли сказать друг другу, но они так хорошо знали друг друга, что слова были бы совершенно излишни.

— Ты отплываешь с хорошим ветром, Джонни, — сказал отец, пожимая руку сыну.

— Да, сэр.

Джонатан улыбнулся ему, поглубже натянул треугольную шляпу на голову и, зажав подмышкой книгу с заложенной между страниц розой, широкими шагами пошел по пирсу.