С ответным предложением выступил Косыгин, как глава делегации СССР.
— Советское правительство понимает пользу объективного взаимного контроля для снятия взаимной напряжённости и недоверия между нашими странами, и в принципе согласен с идеями, высказанными президентом, — сказал Косыгин. — Но советская сторона обеспокоена собственной безопасностью, и потому настаивает на выполнении ряда условий. Для их обсуждения мы предлагаем создать четырёхстороннюю согласительную комиссию.
— Каковы условия советской стороны? — спросил Эйзенхауэр.
— Первое. Мы должны быть уверены, что самолёт-разведчик, используемый в миссии "открытого неба" не несёт оружия, — ответил Косыгин. — Поэтому мы предлагаем, чтобы самолёты миссии постоянно базировались в стране, которую они контролируют. СССР готов выделить для их базирования две базы, по одной в западной и восточной части страны. Для контроля Восточной Европы будет достаточно одной базы в Восточной Германии. Контролировать Западную Европу можно с базы на территории Франции. Также необходимо иметь по одной базе в Турции и Норвегии для контроля Северной Европы и Средиземного моря, и одну базу в центре США для контроля Североамериканского континента. На каждой базе должно находиться по 2 самолёта-разведчика, работающих посменно, 4 экипажа к ним, и наземные службы. Охрану базы, как внешнюю так и внутреннюю, и их материально-техническое обеспечение берут на себя контролирующая и контролируемая стороны в равных долях.
Условие базирования в контролируемой стране для СССР было ключевым. Помимо обеспечения контроля за отсутствием атомного оружия на борту разведчика, это условие давало СССР свободный доступ на территорию США и Канады, независимо от дальности полёта самолёта.
— Интересное предложение, — подумав, ответил Эйзенхауэр. — Я считаю его разумным.
— Второе, — продолжил Косыгин. — Все стороны должны признать уровень контроля, обеспечиваемый программой "Открытое небо", необходимым и достаточным. Из этого следует, что стороны обязаны отказаться от нарушения воздушных границ друг друга летательными аппаратами, не входящими в программу "Открытое небо". До окончания переговоров и заключения договора по "Открытому небу" советская сторона предлагает всем сторонам установить полный мораторий на разведывательные полёты над территорией стран-участниц готовящегося соглашения.
— Для США это неприемлемо! — взвился Джон Фостер Даллес.
— Молчать! — рявкнул Эйзенхауэр. — Я — глава делегации!
— Все договаривающиеся стороны должны быть в равных условиях, иначе программа не будет работать, — твёрдо стоял на своём Косыгин. — Если одна из сторон намерена априори присваивать себе бОльшие полномочия, чем остальные, мы никогда не сможем прийти к соглашению. Выступление госсекретаря Даллеса красноречиво иллюстрирует реальные намерения американской стороны. Или я не прав?
— Выступление госсекретаря Даллеса красноречиво демонстрирует, что он не способен ориентироваться в политической ситуации, — буркнул Эйзенхауэр. — Прошу вас, премьер-министр, продолжайте.
Разозлённый взбучкой Даллес умолк.
— Таким образом, любые нарушения воздушных границ должны быть исключены. В случае их возникновения они будут пресекаться обычным порядком, — сказал Косыгин.
— Третье. Полёты контролирующего самолёта должны быть заранее согласованы с контролируемой стороной. Минимум за сутки должен быть представлен на согласование план полёта с обозначением предполагаемых районов контроля. Полёт должен проходить на безопасной высоте, не менее 8 тысяч метров, вне воздушных коридоров пассажирской авиации.
— Четвёртое. Контролирующий самолёт должен следовать в сопровождении истребителей контролируемой стороны, чтобы исключить отклонение от заявленного маршрута.
Эйзенхауэр нахмурился, но ничего не сказал.
— Пятое, — продолжал Косыгин, — На борту самолёта-разведчика должен находиться офицер связи контролируемой стороны, чтобы исключить возникновение непредвиденных инцидентов. У него должна быть собственная автономная аппаратура радиосвязи.
— Разумно, — согласился президент.
— Шестое. Контроль должен производиться самолётами со сходными техническими характеристиками и одинаковым составом аппаратуры контроля. — сказал Косыгин. — Мы со своей стороны предлагаем всем сторонам использовать разведчики на базе бомбардировщиков B-29 и Ту-4. Состав разведывательной аппаратуры будет согласован при обсуждении договора и должен контролироваться совместно обеими сторонами перед каждым вылетом.
Читать дальше