Общаясь с главами западных делегаций, Хрущёв отметил, что премьер Великобритании Энтони Иден и особенно французский премьер Эдгар Фор вели себя вполне доброжелательно. Иден по ходу переговоров передал советской делегации приглашение посетить в следующем году Великобританию. "Но на пути к смягчению напряженности находился Даллес. Он, как цепной пес, восседал возле Эйзенхауэра, направляя его действия. Это был ярый антикоммунист, агрессивный человек, который не мог согласиться на мирное сосуществование с Советским Союзом. Даллес карандашом что-то писал по ходу совещания в своем блокноте, вырывал листки и складывал их под правую руку президента. Эйзенхауэр же по ходу заседания брал эти листки и зачитывал их. Не то, что он, прочитавши их, сделал для себя какие-то выводы и излагал свою позицию. Нет, он добросовестно, как школьник, зачитывал записки Даллеса." (Н.С. Хрущёв "Время Люди Власть" книга 2 часть 4)
Утомившись от бесплодных споров с Даллесом, во время одного из приёмов Хрущёв прямо предложил Эйзенхауэру:
— Господин президент. А не поговорить ли нам с глазу на глаз? Только вы, я и переводчики. Вы верите в силу личной дипломатии?
Эйзенхауэр был немного удивлён, но принял предложение советского лидера. Госсекретарь пытался протестовать, но "железный Айк" внезапно резко осадил его.
— Мистер Даллес, у вас в последнее время дипломатия с красными получается что-то не очень. Пойдите, прогуляйтесь, выпейте что-нибудь.
Хрущёв не знал о разносе, устроенном Эйзенхауэром братьям Даллесам после попытки взрыва индийского самолёта. Поэтому причина перемены в поведении президента осталась для него загадкой.
Эйзенхауэр пригласил Хрущёва в отдельный кабинет.
— О чём вы хотели бы поговорить, господин Первый секретарь? — спросил президент.
— Для начала — хочу поблагодарить вас, что согласились со мной побеседовать без своей цепной болонки, — усмехнулся Хрущёв. — Господин Даллес умеет быть надоедливым.
Эйзенхауэр рассмеялся
— Вы не поверите, но бывает, что мне хочется придушить этого сукиного сына, — ответил президент. — Иногда он ставит меня в очень неловкое положение.
— У меня по ходу переговоров сложилось впечатление, что пока господин Даллес находится на своём посту, прийти к какому-либо взаимовыгодному соглашению нам не удастся, — заметил Хрущёв. — Ваш госсекретарь — настоящая заноза в заднице.
— Да, — кивнул Эйзенхауэр. — В этом он очень похож на вашего мистера Молотова. Тот тоже очень несговорчивый человек.
— Вот потому мы и заменили его на господина Шепилова, — пояснил Хрущёв. — Он гораздо лучше умеет находить компромиссы и договариваться. Может быть, и вам сделать что-нибудь подобное? А потом мы могли бы посадить их обоих в большую стеклянную банку и делать ставки, кто из них кого сожрёт.
Эйзенхауэр хохотал несколько минут.
— Господин Хрущёв, я вас недооценивал, — признался президент, вытирая слёзы смеха. — Вот не думал, что у коммунистов бывает чувство юмора.
— У коммунистов и капиталистов есть свои недостатки, — заметил Хрущёв. — Но есть также и то, что их объединяет. И те и другие понимают, что жить и торговать между собой — приятнее и выгоднее, чем стрелять друг в друга.
— Хорошо сказано, господин Первый секретарь, — согласился президент. — Вы были на войне?
— Да. Я был политработником и часто выезжал на передовую, — честно ответил Хрущёв. — Приходилось и по окопам бегать под пулями, и под обстрелом бывать. И солдат награждать, стоя на бруствере.
В глазах Эйзенхауэра мелькнуло уважение.
— У вас есть воинское звание? — спросил он.
— Да. Генерал-лейтенант, — ответил Хрущёв. — Но вообще-то я — штатский человек, хозяйственник. Совсем не полководец. Вас я весьма уважаю за ваш большой вклад в нашу с вами общую победу над нацистской Германией. Иногда мне кажется, что, появись у нас снова общий враг, мы даже сейчас смогли бы прийти к соглашению и сотрудничать, отставив идеологические разногласия.
— А как же ваша идея мировой революции? — спросил Эйзенхауэр. — Разве вы оставили идею захватить весь мир?
— Мировая революция рано или поздно произойдёт сама по себе, без нашего участия, — убеждённо ответил Хрущёв. — Мы своё дело уже сделали, мы послужили примером для всего человечества, создав государство рабочих и крестьян, где нет эксплуатации человека человеком. Теперь весь мир знает, что это возможно. Капитализм будет сопротивляться до последнего, будет вставлять этому процессу палки в колёса, но переход к социализму и далее к коммунизму неотвратим. Даже если Советский Союз не ударит пальцем о палец, чтобы ускорить этот процесс, он всё равно произойдёт.
Читать дальше