Н. Сергей О - Royal Crisis

Спустя три с половиной часа и один эксперимент.

Что-то я резко перестал понимать самого себя. Тяжёлый случай. Упорядочиваем мысли, упорядочиваем!

Итак — у меня было три «боестолкновения», и каждый раз происходило что-то... хм, маловероятное.

Номер раз. «Дядя Ахмет». Это как же я выпрыгнул с заднего сиденья, чтобы обхватить его шею рукой с ножом? Да, в прошлой жизни я занимался иайдо. Но использовать те навыки надо при соответствующем развитии мускулатуры и росте, я же взрослым был. Дальше. Перерезал ему шею ножом. Кухонным. Допустим, дядя Вернон понимает толк в инструменте, и кухонные ножи у него самые-самые. Такой вот он мужик — роскошествует на кухонных ножах. Три ха-ха. Допустим, в Англии не жалеют лучшую сталь на кухонные ножи... я взял нож и внимательно осмотрел. Два ха-ха, сталь разве что недурная. И заточка... кухонная. В шее не только мускулы, там есть сухожилия и хрящи. Даже стенки сосудов упругие и так просто не режутся. Однако очень долго пилить надо! Дальше. При этом я не изгваздался в крови от подошв до макушки. Приборная панель точно была заляпана, я помню, а я в бардачке шарил. И ничего, ни на одежде, ни на руках, ни на морде — нигде крови не было. Нож я потом отмывал, да.

Номер два. Магазин палочек. «Чёрный» и оборотень Барт. Припоминаем, припоминаем! Там я сначала стрелял. Припоминаем. Отдача — слабые толчки. Ма­лыш-Гар­ри-Сталь­ная-Ру­чон­ка, блин! Удар ножом через прилавок — это опять же подпрыгнуть надо было, при моих-то росте и длине рук. Хотя дальше всё по физике и сопро-, мать его, мату. Палочку из руки «Чёрного» я просто выбил, ещё руку ему по ходу зацепил ножом. Ещё два выстрела. Слабые толчки отдачи. Первый выстрел из этих двух опять через прилавок. Опять я подпрыгивал? И опять чистенький ушёл. А кровь была!

Номер три. Бакенбардистый барыга и домовик. Опять первый удар через прилавок, как будто я своего прежнего, взрослого роста. Отрубил кусок палочки и три пальца. Конечно, катана лазерной заточки — не кухонный нож, но и я — не метр девяносто. С места запрыгнул на прилавок. Располовинил домовика — ладно, он ниже меня нынешнего, допускаем. Прорубил рёбра и достал до сердца. Тоже допускаем — кончиком лезвия, при хорошем замахе. Отрубил руку. Да, катана для этого и предназначена. А вот одиннадцатилетние за••здюленные и недокормлен­ные мальчики для этого не предназначены! И опять вся кровь лилась, брызгала, капала и фонтанировала мимо меня.

Номер четыре. Эксперимент. Купил в супермаркете пару незамороженных кур, зашёл в парк поглубже, положил на деревяшку в роли абстрактной скульптуры газету, на газету куру, и рубанул. Пополам. И вторую. Стало быть, адреналин и прочая боевая физиология тут не при чём, по крайней мере, в эпизодах рубки. В прошлой жизни я бы это сделал на пеньке, но тут Англия, парки ухожены, весь парк обойдёшь, пенёк хрен найдёшь...

Думаем. Думаем! Какие у меня есть ресурсы и резервы, и как я их использую? Выпрыгивание, например. Это вы, сэр (опускаем рифму!)-попаданец, в прошлой жизни проходили. Концентрируешь силу в точку, сжимаешь её до предела и резко освобождаешь. Прыжок. Или удар. Или прыжок с ударом. Пары часов на концентрацию нет. Даже пары секунд нет — появился противник, и всё срабатывает на автомате. Для того и тренируемся. Упорно, часами загоняем глубоко в подсознание этот навык. Чтобы концентрация и освобождение силы — мгновенно и само собой, без раздумий. Только и силу для этого иметь необходимо. При рубке то же самое.

Думаем. Как назвать всё одним словом? Ладно, двумя: долбаные чудеса творятся. Волшебство. Магия.

Оп-па-на! Так. Магия. Магия? Магия! Гарричка, то есть, я, любимый — маг. Так. Что мы с этого имеем? В моменты большого напряга с Гар­рич­кой-преж­ним-без-ме­ня-в-туш­ке случались чудеса. Это я даже помню. Стал невидимым и удрал от Дадлисвина со товарищи. Залетел на крышу школы. «Стихийные выбросы» называется — читывали-с. И после — помню и это — особой слабости не ощущалось.

Так. От ме­ня-взрос­ло­го-(опус­ка­ем риф­му, опус­ка­ем!)-по­па­дан­ца в под­со­зна­ние этого тела, видимо, перешёл навык резко концентрироваться и резко отдавать силу. Физической силы, допустим, котёнок наплакал. А что при этом происходит с магией? С магической силой?

Критическая ситуация. Магия рвётся наружу — стихийный выброс. И натыкается на мою установку: собрать любую доступную кроху силы в кулак — и резко ударить! В том числе и магически.

Получается как в тупом голливудском боевике, где герой трое суток без перерыва ползает по минным полям, горит в танках, палит из всех видов оружия, и всё время остаётся с безупречной причёской и гладко выбритым. В теории изобретательства это называется ИКР — идеальный конечный результат. Я нацелен на результат. Я дотягиваюсь до шеи Ахмета с заднего сиденья, не беспокоясь о росте и длине рук. Я перерезаю Ахмету шею плавным движением кухонного ножа. При этом я остаюсь чистеньким. Как в кино. Или во сне. Или в фантазии. Или в мире волшебства.