serebrus - Горемычная

Первые экземпляры были оформлены исключительно рунами, но, поскольку в моем окружении руны знали все, то никакой сложности это не представляло. Диаметр цветочка был приличный, 17 сантиметров, каждый лепесток по 5. Но я и тут покуражилась, можно было активировать одну из рунных групп и активный лепесток увеличивался до размеров артефакта. Можно было общаться и со всеми разом, эдакая телеконференция. Правда, при увеличении кого-то одного, остальных можно было только слышать. Руны я резала, положив артефакт под увеличительное стекло.

На все про все у меня ушла неделя, что немало, скажу я вам, с моим-то опытом нанесения рун на все и вся. Зато теперь, у моей семьи и семей моих друзей оказались неплохие средства связи. До сотовой связи как до Луны пешком, но результат в целом меня устроил.

Было приятно, что, увидев у подруг новинку, ко мне обратились несколько совершенно незнакомых мне людей, с просьбой изготовить и им такую полезную вещицу. На этот раз, я сделала артефакт на пару сантиметров больше, зато каждую группу рун, которыми пользовались маги, снабдила маленькими пиктограмками, чтобы им могли пользоваться и те, кто в рунах не силен.

А еще мне шикарную рекламу сделали детишки, которые, едва успели распределиться, тут же достали артефакт и стали делиться новостями. В общем, на ближайшие месяцы работой я была загружена по самое не балуйся. Все, кто мог себе это позволить, а цену я назначила немаленькую, целых 250 галеонов, заказывали себе связные комплекты. Дело в том, что в комплекте было пять артефактов, которые связывались между собой, да и работа была очень кропотливая. Недаром даже обычные связные зеркала были не слишком-то распространены. Мало того, что огромное количество рун наносится на изнанку артефакта, так они еще и магией изготовителя напитываются во время ритуала привязки друг к другу. До истощения при изготовлении омутов, конечно, далеко, но тоже не сахар. Покупатель же проводил лишь привязку конкретного зеркальца к абоненту, как и в связных дневниках.

Минус кровной привязки был в том, что сменить абонента было невозможно. Те, кого это смущало, пользовались обычными связными зеркалами, по которым звонил тот, у кого оно в этот момент находилось.

С отъездом детей в школу у меня появилось огромное количество свободного времени, как и у учителя, который вцепился в меня с новыми силами. Я же продемонстрировала ему книгу, в которой были записаны все его вечерние рассказы. Реакция была неоднозначной. С одной стороны старику было приятно, что его слушают и ценят, с другой, рассказы бывали порой довольно личными. Но я сумела его успокоить, сказав, что книга останется у нас и без его разрешения никогда не будет издана, и даже копий мы делать не будем.

Я с новыми силами бросилась зарабатывать деньги. Предстояло заработать стартовый капитал сыну и приданое дочери, да и оплату дополнительных занятий никто не отменял.

Привыкнув к довольно насыщенной и разнообразной жизни, регулярным вылазкам в разные города и веси, поначалу, близнецам было довольно трудно в школе, единственной отдушиной были наши воскресные посиделки, во время которых я старалась, если время позволяло, вытащить их в какой-нибудь новый ресторанчик или просто прогуляться с ними по любимым местам. Хорошо еще, что учеба не представляла никаких сложностей.

Постепенно, ребята втянулись в новый ритм жизни окончательно, обзавелись приятелями, да и Северус, несмотря на разницу в возрасте, и собственных друзей, уделял им внимание. В итоге, мои проныры влились в компанию пятикурсников Слизерина. А в конце седьмого курса Северуса грянул фееричный скандал, хорошо, что ограничился он тремя семьями: нашей, Блэковской и Принцев, и не прогремел на всю Англию. Камнем преткновения послужила моя малышка. Со всей настойчивостью и методичностью, что мне удалось в ней воспитать, ну и спасибо, конечно, папиным генам, Айли добивалась своего принца. До того момента Северус мягко отнекивался от предлагаемых невест, ссылаясь на то, что учеба важнее и он мечтает стать самым молодым мастером зельеварения за последнее столетие.

Весной же 1977 парень заявил, что или женится на Чаре Айли Ирвин, или им стоит озаботиться новым наследником, поскольку он уйдет в род жены.

— Уже, неблагодарный ты щенок! — прокричал, потрясая кулаками, дед мятежника, Эйлин же, мечтавшая сообщить радостную новость сыну сразу после выпускных экзаменов, лишь в отчаянии сжимала руки.