Крис Скиннер - Человек цифровой. Четвертая революция в истории человечества, которая затронет каждого

Однако, обсуждая эти революционные преобразования, мы почему-то предпочитаем не упоминать об этих категориях клиентов, по умолчанию подразумевая платежеспособных и состоявшихся. Мы упускаем из виду действительно инновационные аспекты и говорим о сокращении числа традиционных банковских отделений и объема консультационной поддержки, переходе на виртуальную техническую поддержку, охвате интернет-банкингом, взаимоотношениях с клиентами на основе социальных связей, способности обеспечить контекстные консультации и контекстную коммерцию. Что мы действительно упускаем из виду – так это инновации в деле охвата финансовыми услугами тех, кто раньше считался «бесперспективным» клиентом.

Во многих развивающихся экономиках возникают новые финансовые модели, не имеющие ничего общего с банковскими отделениями и консультированием клиентов. Они появляются именно потому, что не имеют предшественников вообще. Раньше никто не мог поддержать этих людей и удовлетворить их финансовые потребности. Сейчас существует микрострахование, рассчитанное на бедные домохозяйства, позволяющее, например, уберечься от голода за ежедневный взнос в размере 50 центов. Существуют Р2Р-платежи, которые могут начинаться с $1, причем и отправка, и получение таких сумм бесплатны. Новые финансовые модели позволяют обмениваться любыми видами активов – от оплаченного времени для телефонных разговоров до лайков. Это завораживающий мир цифровых перемен, и те из нас, кто говорит о выгодных клиентах, банковских отделениях и традиционных финансовых моделях, потенциально ограничивают себя, пытаясь менять загнанных лошадей на более резвых вместо того, чтобы пересесть на другой вид транспорта.

Финансы изобретаются заново, и этот феномен проявляется в зарождающихся экономиках, а не в развитых. Цифровая идентификация, мобильные кошельки, микрокредиты, микрострахование и P2P-платежи в цифровых валютах – все это приживается в формирующихся и развивающихся экономиках. Ищите именно в них дилемму инноватора, поскольку как раз здесь с ней и столкнетесь. Не на улицах Нью-Йорка или Лондона, а в танзанийских саваннах и в индонезийских джунглях. Революция шаг за шагом придет из небанковских организаций, возникающих на развивающихся рынках. Именно там нужно искать инновации.

Большую часть времени я провожу в самолетах – пересаживаюсь с рейса на рейс. Чаще всего я бываю в двух городах: в Лондоне, где я живу, и в Сингапуре – втором по масштабам деятельности глобальном центре финансовых услуг (финтех-хабе в мире). Я также бывал в Гонконге, Бангкоке, Джакарте и других азиатских городах, в том числе в Карачи, Дубае, Дохе и Бахрейне. Кроме того, я пару раз наведывался в Кению и в Южную Африку. США также присутствуют в списке моих путешествий, где главный центр притяжения – Нью-Йорк. В Южной Америке я бывал в Сан-Паулу, Буэнос-Айресе и Боготе. Да, надо не забыть и регулярные поездки по Европе, где чаще всего я посещал Осло, Брюссель, Париж, Франкфурт, Берлин и Милан.

В этих путешествиях меня больше всего впечатляет, насколько своеобразен каждый рынок, каждый регулятор и все сообщества. Во всех городах амбициозно поддерживают стартапы и претендуют на звание глобального центра финансовых услуг, правда, у одних это получается лучше, чем у других. Определенно, власти Великобритании и Сингапура всерьез нацелены на то, чтобы созданные ими структуры шли в авангарде, но и здесь есть нюансы. Например, Китай стал доминирующей финтех-державой в 2016 году, но все же китайский финтех весьма отличается от европейского и североамериканского. Отчасти дело в том, что там используется технологическая инфраструктура, внедренная позже середины 1990-х годов, поэтому масса китайского финтеха создавалась с нулевым унаследованным багажом. В этом преимущество Китая перед Европой и США, поскольку банки и финансовые рынки на Западе пытаются перестроить свои консервативные финансовые системы. Китай, Индия и некоторые регионы Африки начинают практически с чистого листа. По сути, в Индии и африканских странах зарождаются совершенно новые представления о деньгах и обмене ценностями – такие представления многими даже не рассматривались. Дело в том, что доступ к финансовым услугам стал в этих странах настоящей максимой, а власти Танзании, Ганы и Уганды стремятся обеспечить население своих стран мобильными кошельками. Тем временем Индия пытается полностью перейти на безналичный расчет, тогда как в большинстве стран еще даже не выработана политика для такого перехода.