Владислав Савин - Взлет Андромеды

Скажите… Божена, а вы учиться поступить не пробовали? Если вы приехали не в Житомир, и даже не в Киев, а во Львов — европейский город, с университетом, едва ли не старше Москвы. Тогда бы вы точно нашли место, в соответствии с вашим способностями. А стать инженером, врачом, учительницей — наверное, почетнее, чем продавщицей модных товаров?

— Нет уж, спасибо, не хочу! В Львов подалась — потому что уже Европа, и столица республики, и народу больше. А пять лет зубрить, да чтоб еще после по распределению послали куда-нибудь в Сибирь — такого не надо! Вот кажется мне, удача рядом ходит, только прыгни и поймай за хвост — а дальше будешь как сыр в масле кататься! Жить, как графини-герцогини во Франции мушкетерских времен — чтоб во дворце, пирожные на завтрак, и дуэли ради моего взгляда. А можно, у меня псевдоним будет, вместо фамилии — не Курица, слишком уж по-простецки, а Врынская? Божена Врынская — звучит ведь! Как в кино — вот дура эта Каренина, что Вронского не окрутила, уж я бы на ее месте, с ее инвентарем… Я так даже однажды в заводской многотиражке подписалась, так мне выговор за "буржуазное разложение" — ну пусть тогда не Вронская, а Врынская, тем более что я у рынка росла. А замуж выйду, фамилию сменю.

Дура ты, дура (хотя вслух о том не скажу). Знала бы ты, что закон сохранения не только в физике есть — но и, чтобы от себя что-то получить, необходимо в себя вложиться — вот казалось бы, зачем моей подруге и наставнице учеба, когда она и так уже была Инструктором ЦК КПСС, с властью и положением почти как у министра? И что настоящая секретарша и помощница (как я у Анны была) это труд, иногда похуже, чем у станка: все текущие дела не только знать хорошо, но и быстро решать, командира не перегружая. И даже в твоей любимой мушкетерской Франции, судьба пресловутой Анжелики (читала!) была вполне реальной, и даже знатной даме, чтобы просто живой остаться при королевском дворе, надо было иметь и ум, и характер — дур хватало лишь на функцию королевской подстилки. Кстати, интересная мысль — как раньше "Совэкспортфильм" выпустил на кинорынок еще неснятого тут "Индиану Джонса" — то может быть, теперь настала очередь Анжелики и прочих парижских тайн? Надо обдумать, как вернусь в Москву. А пока — вот мадонна свидетель, услышала бы я от тебя "да, я такая пока, но я научиться хочу" — и искренне бы тебе помогла в этом (а могу я немало). Ну а раз ты хочешь, чтоб все сразу и без труда — то не обижайся. Ну на что ты, такая, годишься — кроме как, использовать и выбросить вон? По твоей трудовой книжке, нигде ты долго не задерживалась — подсобница, продавщица, билетерша в кино, санитарка, снова продавщица, уборщица, и даже оттуда выгнали месяц назад. Скажите… Божена (едва не произнесла, "буженина"), а вы многих студентов знали, что говорите такое? Образование ведь всегда полезно.

— Да козлы они все! Это, Барков (снова взгляд в сторону портретов) на меня, как на пустое место — а уж я к нему, с каким обхождением! Его дружок Степка Аксенов, тот вообще псих недоделанный. А Машка Кузьменко, его подружка, та совсем с тараканами в голове — в прошлом году по улице у общаги прошлась, в чем мать родила, вот срамота и бесстыдство — то ли пьяная, то ли на голову больная. Остальных не знаю — но тоже наверное, одного поля ягоды.

Вот любопытно, и где же "санитарка, подсобница, уборщица" могла пересечься с сыном Третьего Секретаря? В СССР "благородий" нет — но все же, круг общения слишком разный. И дело тут даже не в семьях, а в уровне культуры и образования — была бы ты студенткой, все стыковалось бы вполне. И общие интересы должны быть, близость по духу — а то, представляю, как ты к Баркову, а он от тебя. А отчего Аксенов — псих, и недоделанный?

— А вы разве не знаете? Он в Политех из медицинского перешел, с химико-биологического факультета. Но друзей там у него была куча. Я его знала, еще когда санитаркой работала, он меня с Мишкой Барковым и свел. Хотя и заработок обеспечил, и на том спасибо — с паршивой псины, хоть шерсти клок.

Божена, а вы разве сейчас работаете? В трудовой книжке, запись об увольнении.

— Так насчет разовых, это необязательно. А у меня они регулярно. У них там наука, опыты — тебе вколют что-то, или таблетку дадут, и смотрят, или анализы. Мне что, на здоровье не жалуюсь пока. А денежки за это платят — не слишком много, но на самый мизер жить хватает.

Ой, Божена, а это не опасно? В смысле, никакой заразы от этого, окружающим, нет? (чуть отодвигаюсь в сторону).

— Да вы что — эти многие из студентов подрабатывают, и не слышно, чтоб кто-то заболел. А то, куда меня Аксенов подрядил — у шляхтича, который психиатр, так там вообще, никакой заразы быть не может. Где это видано, чтоб головные болезни, и заразой передавались? Но я на ум и память пока не жалуюсь — да ведь все официально и открыто, а не прости господи, как тайный аборт! Нас всех заверили, что это совершенно безопасно — а деньги платят заметно больше, чем за прочие опыты.