Дед Маздай - Гривар

Чей хвост?! Тёплый, гладкий, чешуйчатый… Тайрос?! Она-то что тут забыла? Мы же для неё отдельную комнату сняли! А вот и стало понятно, почему было темно — крыло.

Ух, отпади мой хвост, лучше бы я этого не видел! Во-первых, всё разбросано так, что сам чёрт ногу сломит, во-вторых, что не разбросано, то торчит в стенах. В частности, пила. И не просто торчит, а, судя по всему, я пытался пропилить ещё одно окно рядом с уже существующим. Надеюсь, мы не много горючки сожгли? Спирт-то ладно, его ещё целая кадушка… Откуда здесь кадушка спирту?! Какого чёрта здесь столько бутылок?

Так, надо наводить порядок. А что башка трещит — то сам виноват. А вот за плечо уже Кира в ответе, и за спину… Нет, за спину не она: когтей-то у неё нет, да и у остальных. Строго говоря, когти в этой комнате есть только у одной — Тайрос. Это она мне спину расцарапала? А в чём я провинился? Или…

Так, кровь и клочки шерсти на когтях Тайрос говорят о том, что спину мне расцарапала всё-таки она, а вот надкушенный — причём следы не от наших резцов — корешок из джунглей, говорит о том, что всё-таки «или». Приехали. Вот тебе и «доля шутки». Вот тебе и «рептилии не в моём вкусе». Самое обидное, что я ещё и совершенно не помню каково это с дракошей. И, судя по тому, что все остальные ещё спят, рассказать мне об этом тоже никто не сможет.

Я попытался встать, а для этого следовало отодвинуть татанку, что оказалось не так-то просто — Тайрос оказалась привязана к кровати. Доля шутки стремительно приближается к нулю. Надеюсь, обошлось хоть без поедания? Моё плечо не в счёт. Остальное вроде бы цело, самочки мои целы тоже, хоть и основательно помяты — у Ошки шерсти на хвосте стало как-то маловато — и Тайрос тоже вроде бы цела. По крайней мере, крылья не покусаны, хвост цел, ведёт в Киру… Абзац…

Сколько же мы вчера выпили? Я, перерезав когтем — тем, что от него осталось — связывающие Тайрос верёвки, отложил её в сторону — пусть Кире подушкой послужит — и встал. И тут же упал, наступив на бутылку. Поднялся и, смотря, куда наступаю, подошёл к стене, выдрал из неё пилу, проверил в той уровень топлива — шестую часть бака потратили, причём времени прошло уже не мало, поскольку запаха почти нет — и положил под кровать. Точнее, попытался, поскольку ножек у кровати не было — не рассчитана аборигенская мебель на пьяных арги. Вот ещё одна недоработка у них.

С другой стороны кровати, куда я подошёл, оставив пилу на прикроватной тумбочке, оказался ни много, ни мало, а сам хозяин гостиницы с пузатой бутылью в обнимку. А в ней — полупустой — как подсказывает нос — обоняние потихоньку включается — всё тот же спирт. Или нет? Всё же нет, здесь уже неочищенный самогон. Видимо, с какого-то момента, мы стали гнать количество, а не качество.

Откопав из-под груды бутылок скафандр, я сменил в нём батарею — старая на нуле — и повесил на дверь — та всё равно выворочена из косяка — приказав тому привести себя в порядок. За дверью обнаружилась ещё большая гора бутылок, чем была у нас в комнате, и пьяные — пьянущие! — постояльцы и работники гостиницы. Аборигенов, помнится, кое-кто тоже спаивать не хотел, а оно вон как вышло…

Упс. На лестнице обнаружилась пьяная — что не так уж странно, страннее было бы найти здесь кого-нибудь трезвого и не похмельного — местная девушка, из одежды на которой присутствовала только верёвочка, связывающая волосы. Надеюсь, это не я её? С меня пока и татанки довольно. Надеюсь, брать её к себе мне не придётся. А то арги из других кланов мне и так высказывают за мой гарем, мол, непорядок, что из трёх самок, что для вожака мало, арги лишь одна.

На первом этаже — в таверне — тоже не было ни единого трезвого, и, приготовившись к худшему, я выглянул на улицу. К облегчению, здесь всё было в порядке, только народ обходил гостиницу стороной, в виду невыносимой вони, стоящей под её окнами. Точнее, под одним конкретным окном — тем, из которого мы выплёскивали оставшуюся в аппарате жижу. Ну, хоть не все мозги пропили и не вылили всё это прямо в комнате.

С чего вообще мы решили выпить? Победу праздновали? Так, рановато пока, а если будем и дальше так отмечать, то и до турнира не доживём. И чего все так на меня уставились? Голым я был уже в день нашего прилёта, да и не только я — вон, половина порталопроходцев голышом шастает. Лишних деталей вроде не выросло, а понятно… Лишних не выросло, но одна торчит у всех на виду. И пошло оно всё к чертям, пойду досыпать.

***

Проснувшись во второй раз за один день, когда уже было темно, я выволок спящего — сказал бы, что «всё ещё», но, судя по опустевшей бутылке, это не так — хозяина за дверь, выпинал туда же все бутылки кроме той, в которой был бензин — как только его не выпили? — и, вернув дверь на место, достал из сумки Тайрос шуруповёрт и прикрутил её к косяку — выйти захотим, тогда открутим, а гостей мы не ждём — и отправился вновь спать.