Клифф Столл - Яйцо кукушки или Преследуя шпиона в компьютерном лабиринте

Настоящая база данных является выдержкой из AR 25-400-2, Модемной Войсковой Регистрационной Системы (МВРС) и предназначена для того, чтобы помочь вам отождествить информацию для поиска в картотеке.

Пожалуйста введите слово или наберите 'EXIT'

/ sdi

Слово "sdi" не найдено. Пожалуйста введите слово или наберите 'EXIT'.

/stealth

Слово /stealth не найдено. Пожалуйста введите слово или наберите 'EXIT'

/sac

Слово /sac не найдено. Пожалуйста введите слово или наберите 'EXIT'.

/nuclear

Спасибо.

У меня есть 29 документ(ов), содержащих фразу 'ядерный'.

Я всегда думал, что театр — это место, где смотрят спектакли, а не разрабатывают ядерные сценарии.

Он не удовлетворился заголовками этих документов. Он сбросил все двадцать девять документов на строчный принтер. Страница за страницей были заполнены информацией военного характера вроде этой:

ЗАГЛАВИЕ: Аспекты национальной ядерной, химической и биологической безопасности

ОПИСАНИЕ: Документ предназначен для использования внутренней, иностранной и военной полицией, для применения в области атомной энергетики, утилизации ядерного и химического оружия и биологической защиты, относящейся к национальной безопасности и государственному управлению кризисного периода.

Здесь принтер замял бумагу. Старый дековский принтер, исправно служивший десять лет, теперь требовал починки печатающей головки. Черт возьми. Как раз там, где хакер перечислял планы ядерных бомбардировок на центрально-европейском театре, зияла большая черная клякса. Я мало что знал о театрах в Центральной Европе и поэтому немедленно позвонил Грегу Феннелу в ЦРУ.

— Грег, что ты там делаешь в первый день нового года?

— Мир никогда не спит весь одновременно.

— А что ты знаешь о театрах в Центральной Европе?

— Очень немного. А в чем дело?

— Немного… Хакер только что забрался в один из военных компьютеров в Пентагоне.

— Ну и какое это имеет отношение к театру?

— Я не знаю, — сказал я, — но он, кажется, особенно интересуется разработками структуры ядерных сил для театров Центральной Европы.

— Ну ты тупица! Это же армейские тактические планы ведения войны. Господи. Как он их добыл?

— Как всегда. Отгадал пароль армейской базы данных Оптимис в Пентагоне.

— Что он еще получил?

— Не могу сказать. У меня принтер замял бумагу. Но он искал ключевые слова вроде 'SDI', 'Stealh' и 'SAC'.

— Это материал для юмористической книги.

Я не знал, шутит Грег или говорит серьезно. Он, вероятно, думал то же самое обо мне. У меня была только одна защита против волны недоверия — факты. Но даже если бы они поверили мне, они, похоже, ничего не могли сделать. Грег объяснил: «Видишь ли, мы не можем просто так послать Тиджея за море и схватить кого-нибудь с поличным.»

— А не мог бы ты, ну, скажем, прокрутить это дело и найти ответственного?

Грег рассмеялся. «Все обстоит не совсем так. Уж поверь мне, мы работаем над этим. А эти последние новости только подольют масла в огонь».

Второго января я позвонил в Александрию в офис ФБР и попытался оставить сообщение для Майка Гиббонса. Дежурный агент, который подошел к телефону, сказал сухо: «Агент Гиббонс больше не работает с этим делом. Обратитесь в офис Окленда».

Приехали. Единственный агент ФБР, который понимает разницу между сетью и плетью, выведен из дела. И как раз тогда, когда мы больше всего нуждаемся в ФБР. Вольфганг все еще ожидал полномочий от юридического атташе США в Бонне. Нужно было стучаться в другую дверь.

Вне всякого сомнения, Агентство Национальной Безопасности захочет узнать об утечке информации из компьютера Пентагона. К телефону подошел Зик Хэнсон.

— Правда ли, что секретная военная информация поступает прямо в Европу? — спросил Зик.

— Да. Хотя я точно не знаю, куда, — сказал я. — Похоже, в Германию.

— Вы не знаете, какую международную информационную компанию они использовали?

— Извините, не знаю. Но я могу поискать это в моих записях, если это так важно.

Почему АНБ хочет знать, кто передавал этот поток сообщений? Ходили слухи, что АНБ ведет магнитофонные записи каждого трансатлантического телефонного разговора. Возможно, они записали и этот сеанс.

Вряд ли. Слишком много информации пересекает океан каждый день. Есть десять спутников связи и полдюжины трансатлантических кабелей. Каждый пропускает десять тысяч телефонных вызовов. АНБ понадобилось бы около сотни тысяч магнитофонов, работающих все время. И это только для прослушивания телефонных потоков, а ведь есть еще компьютерные сообщения и телевидение. Да, выудить из всей этой мешанины нужный мне сеанс связи было бы почти невозможно даже с помощью суперкомпьютеров. Но есть одна возможность. Надо посмотреть, не может ли АНБ регистрировать факт потери данных.