Анатолий Клёсов - Интернет - Заметки научного сотрудника

Мама возила сына по стране, надеясь, что перемена обстановки поможет избавиться от наркотиков. Или надеясь на нарушение каналов снабжения наркотиками. Или надеясь неизвестно на что. В Набережных Челнах, живя у приятеля-программиста, сын закончил курсы Novell по компьютерным сетям. Но каналы снабжения проявились с новой силой. Госпиталь. Возврат в Москву.

В Сочи сын работал по постановке компьютерных сетей и ремонту компьютеров. Каналы снабжения нашлись без затруднений. Возвращение в Москву. Госпиталь.

В Петербург мама повезла сына для прохождения очередной программы – «12 шагов» – по ликвидации наркотической зависимости. Через три месяца – срыв, возвращение в Москву.

В Израиль, в кибуц – предложили знакомые. Мама повезла сына в Израиль, определила в кибуц. Интернациональный коллектив – голландцы, японцы, французы, бельгийцы, американцы – кого только нет. Через неделю – переход в другой кибуц, еще через неделю – уход, полгода бродяжничества по Тель-Авиву, виза закончилась – возвращение в Москву.

Сын был компьютерщик от Бога. Приехав в Петербург ровно год назад встречать Новый год с ним и мамой, моей женой Галей, которая была там с ним уже два месяца, я с восхищением наблюдал, как он работает на компьютере. От клавиатуры дым шел. Или пар. У меня так нет и близко. Потом, в Петербурге, он познакомился со славной девушкой Мариной и переехал к ней. Мы были рады – может, удержит…

Все эти десять лет мы почти каждый день звонили из Бостона в Москву, Набережные Челны, Тель-Авив, Сочи, Петербург, опять в Москву… Многостраничные ежемесячные телефонные счета тому свидетели.

– Не так давно я был один дома. Мне было очень одиноко. Я решил найти и употребить героин. Позвонил своему знакомому, который мог помочь мне достать героин. Он зашел ко мне и я передал ему деньги. Примерно через четыре часа он мне позвонил и сказал, чтобы я зашел к нему. Я зашел. Он передал мне героин и шприц. Я пришел домой, приготовил и употребил героин. Чувство одиночества пропало.

– Был у бабушки дома. Было одиноко. Попросил у бабушки денег и принял решение найти и употребить героин. Поймал машину и поехал в Загорск. Там я встретился с дилером Ромой и приобрел у него героин. Заехал в аптеку и купил шприцы и все, что нужно для приема. Зашел в подъезд, приготовил и употребил героин. Одиночество пропало. Я стал чувствовать себя лучше. Поехал обратно к бабушке в Строгино.

– В Питере дома я взял у Марины из сумки деньги. Потом мне было стыдно. Я позвонил своему знакомому, который мог помочь достать героин. Поехал к нему и передал деньги. Он назначил мне встречу недалеко от моего дома. Я пошел на встречу и забрал героин. Пришел домой, приготовил и употребил. Стыд прошел. Я стал чувствовать себя лучше.

Поскольку для продажи квартиры нужно время, мама и сын договорились с директором «некоммерческой организации» при Госдуме, все тем же членом Экспертного совета Комитета Госдумы по безопасности А.Б. Николаевым, что для начала заплатят пять тысяч долларов, а остальное – до 31 декабря, после продажи квартиры. Он нехотя и после долгих обсуждений согласился, пять тысяч были уплачены строго по форме, с получением квитанции. Были опять подчеркнуты гарантии прекращения героиновой и прочей наркотической зависимости сразу же после первого занятия.

Сын умер от передозировки наркотика в середине курса лечения. Мама была с ним в Москве с начала октября, более двух месяцев, и полностью контролировала. Более двух месяцев сын не принимал наркотиков, это было бы заметно. Да и анализы проводились. Но поскольку уже гарантия, то он настоял прогуляться один в Загорск. Без денег. Мы так думали.

Уже после похорон, возвращаясь в Бостон, из аэропорта я позвонил директору А.Б. Николаеву. По его мнению, важно понять, что явилось первопричиной наркотической зависимости в случае нашего сына. Я не знаю. Более того, я не поверю никакому объяснению, потому что объяснять причины и выдвигать версии – нет ничего легче и безопаснее. ОНИ это умеют. Я знаю заранее, что они скажут. Что он неважно учился, а пример родителей, обремененных научными степенями, его морально давил и напрягал. Интересно, что они сказали бы, если бы он отлично учился. Как, например, сын наших филадельфийских знакомых, тоже бывших москвичей. Сын закончил школу с SAT 1000 баллов из 1000 возможных. О нем писали газеты. Он поступил в медицинскую школу, и на мой полушутливый вопрос: сколько будешь зарабатывать? – он серьезно ответил: сколько захочу, столько и буду. А вскоре втянулся в наркотики, бросил учебу, сейчас разносит пиццу. Семейная трагедия. Отец – профессор университета, мать – врач. Так как, если бы наш сын учился хорошо? Понятно, нашли бы другое объяснение. Беспроигрышная игра в причины.