Эндрю Блам - Сеть. Как устроен и как работает Интернет

– Теперь копы платят за собственный порт, и все довольны, – говорит Виттеман, сделав глоток и вздернув брови.

Пока мы разговаривали, к нам подошел высокий мужчина с аккуратно подстриженной бородой и волосами торчком. Он что-то искал в своем смартфоне, ожидая паузы в разговоре. Когда она настала, он показал экран Виттеману, покачал головой с притворным удивлением и сказал:

– Восемьсот!

Виттеман сделал круглые глаза, лицо его выразило смешанные чувства. Высоким мужчиной был Фрэнк Орловски – коллега Виттемана, руководитель DE-CIX во Франкфурте. Речь шла о восьмистах гигабит в секунду: пиковое значение трафика его точки обмена в тот день – очередной рекорд. Это больше, чем в Амстердаме, и в десять раз больше, чем в Торонто.

Очевидно, что конкуренция между этими крупными точками обмена является хотя бы отчасти личной. Орловски и Виттеман – звенья одной цепи, иногда они работают сообща, чаще – как дружественные конкуренты. Сейчас они оба прилетели в Техас, за несколько недель до этого их пути пересеклись на аналогичном мероприятии в Европе. Виттеман, несомненно, завидовал росту DE-CIX , но одновременно гордился тем и поражался тому, что их общее детище (я имею в виду сам Интернет и находящиеся в его центре точки обмена) стало таким большим. Слушая их, я ловил себя на приятной мысли о том, что инфраструктура Интернета теперь и мне кажется очень близкой: запросы и сообщения целого полушария легко обсуждаются за бокалом пива в техасском баре. Социальные узы, связывающие воедино физические сети, демонстрировали не только Виттеман и Орловски, но и остальные люди на вечеринке. Я не слишком удивился тому, что Интернетом руководят волшебники, – кто-то же должен им управлять. Но меня удивляло то, как их мало.

Но что насчет мест? – напомнил я себе. Как же физические компоненты, твердая основа? Действительно ли Интернет так сконцентрирован, как мне казалось во время пиринг-сессии или у барной стойки в ту ночь? На конференции NANOG инженеры обсуждают всего несколько городов с четкой иерархией. Это и есть география Интернета? Франкфурт и Амстердам разделяет примерно такое же расстояние, как Бостон и Нью-Йорк (которое не очень велико); предприятия Виттемана и Орловски одинаково профессиональны. Они оба приложили усилия, чтобы наладить здесь, за тысячи миль от дома, новые контакты, подвигнуть новых инженеров на пиринг с их компаниями. Что может заставить сетевого инженера предпочесть Франкфурт Амстердаму или наоборот? И смогу ли я сам увидеть разницу между этими двумя местами?

Эти два крупных IX казались квинтэссенцией Интернета – единые точки связи, порождающие новые соединения, словно ураган, набирающий силу над океаном. Я хотел убедиться в том, что, хотя Интернет и сделал реальную географию менее значимой, даже его собственные места – а вместе с ними и весь материальный мир вокруг – все еще важны. Я приехал на конференцию NANOG , чтобы познакомиться с людьми, которые лично управляют сетями, а сообща – всем Интернетом. Но больше всего мне хотелось увидеть места, где они встречаются, чтобы как-то приблизиться к пониманию физической географии моей собственной виртуальной жизни. Принадлежащие Виттеману и Орловски части Интернета изначально укоренены в конкретных местах, специфических и обладающих своими национальными особенностями. Куда ведут все эти провода? Что все-таки можно там посмотреть?

Я рассказал Виттеману и Орловски о своем путешествии, прежде чем задать очевидный, как я надеялся, вопрос: можно ли мне увидеть все собственными глазами?

– У нас нет секретов, – сказал Виттеман, карикатурно выворачивая карманы куртки, чтобы подчеркнуть свои слова. – В любое время, как будете в Амстердаме.

Орловски смерил нас обоих взглядом и молча кивнул головой в знак согласия. Значит, во Франкфурт я тоже приглашен. Мы чокнулись за встречу, сдвинув фирменные бокалы Equinix .

В тот пасмурный день в конце зимы, когда я прилетел в Германию, свинцовое небо идеально сочеталось со стальными небоскребами банков, возвышающихся на берегу Майна. Усталый после долгого перелета, я провел воскресенье, гуляя по тихому центру Франкфурта. В городском соборе я увидел придел, в котором короли и князья Священной Римской империи выбирали императора. Из этого помещения новости расходились по всей стране. Неподалеку возвышается более современный ориентир: большой сине-желтый монумент в виде символа евро, на фоне которого журналисты любят снимать репортажи о Европейском центральном банке. Как собор, так и евро намекали на особый дух этого места: Франкфурт всегда был торговым городом и коммуникационным узлом, прекрасно осознающим собственное значение.