Ицхак Адизес: Новые размышления о менеджменте

[81]

Исландский ученый, кандидат наук Бьерни Снебьерн Йонссон в аспирантуре Института Адизеса по специальности «внедрение изменений и лидерство» помог мне сделать интересное наблюдение. Вот его рассказ.

В процессе написания диссертации я занялся исследованием скандинавской мифологии применительно к концепции коллективного интеллекта (мудрости) и особенно концепции судьбы. Идея судьбы (рока) связана с ответственностью, которую викинги чувствовали за свои поступки. В мифологии три норны [82]отвечали за судьбу: Урд – за прошлое, Верданди – за настоящее, а Скульд – за будущее. Верданди (настоящее) всегда сопровождала либо Урд (прошлое), либо Скульд (будущее). Таким образом, все деяния настоящего были результатом прошлых поступков и источником будущих событий. Имя норны будущего, Скульд, означает «долг»: она отождествляет долг, моральное обязательство, которое мы несем с собой в будущее в зависимости от поступков в настоящем.

Викинги представляли время бесконечным континуумом, в котором настоящее было своего рода пространством или измерением, а не изолированным отрезком времени. Это пространство включало в себя одновременно и настоящее, и прошлое, и будущее.

Я практически то же самое рассказывал на своих лекциях, не догадываясь, что викинги верили в это тысячи лет назад.

Настоящее – это либо продолжение вашего прошлого, либо начало вашего будущего.

Само по себе настоящее не существует. Это либо доля секунды, продолжающая прошлое, либо мгновение, начинающее будущее.

Более того, в настоящем вы проводите время, размышляя о событиях прошлого. По сути, вы переживаете прошлое. Мгновения спустя вы можете переключиться на мысли о будущем, и тогда вы переживаете будущее в настоящем.

Представьте, что вы мысленно спорите с человеком, с которым собираетесь увидеться. Когда вы встретитесь, вы будете говорить с ним так, будто продолжаете мысленный диалог из своего прошлого.

Психолог может сказать клиенту, что его спор с женой по сути не имеет к ней никакого отношения. Вы в этой ситуации отождествляете ее с кем-то, с кем вам не удалось разрешить разногласия в прошлом, например с одним из родителей. И вы продолжаете этот диалог в настоящем, уже с ее участием.

Приходилось ли вам испытать ощущение, будто вы уже когда-то переживали происходящее? Будущее и прошлое кажутся смешанными с настоящим. Измерение времени – это пространство, в котором прошлое, настоящее и будущее объединены.

Восточная философия, популярная среди гуру нового века, гласит, что жить нужно настоящим, подразумевая, что следует перестать думать о прошлом или о будущем. В соответствии с этой философией только тогда формируется настоящее. А иначе вы не сможете понять, что же происходит именно сейчас.

Как это отражается на нашей жизни?

Спросишь человека, чем он сейчас занимаются, и тот ответит: «Делаю то-то и то-то». Но если вслушаться, то можно заметить, что он описывает занятия, начавшиеся в прошлом. Некоторые люди начинают рассказывать, что они будут делать иначе ради будущего.

По моим наблюдениям, те, кто практикует стиль (A), рассматривают настоящее как продолжение прошлого, а люди со стилем (E) видят в настоящем начало будущего. Этим объясняется, почему мы не всегда можем найти общий язык и даже не можем хорошо относиться друг к другу.

Это также отражается на особенностях политической ориентации: для либералов настоящее – начало будущего, а для консерваторов – продолжение прошлого.

Понимание того, что прошлое и будущее содержатся в настоящем, должно помочь нам стать менее самокритичными. То, что происходит сегодня, сформировалось давно. Это результат прошлых поступков, возможно даже, совершенных в предыдущих жизнях. Многое из того, чем мы сегодня занимаемся, определено нашим прошлым, и потому неудивительно, что мы не всегда понимаем, почему в настоящем поступаем так или иначе.

Нужно быть в ответе за свои текущие поступки, потому что они влияют на будущее. Что касается прошлого, то мы не в силах его изменить. Можно только извлечь из него урок, чтобы не повторять ошибок в настоящем.

[83]

В процессе консультационной практики у меня сложилось твердое мнение по одному вопросу. Но теперь я готов отказаться от прежней точки зрения.

Человека недавно уволили, и я вижу, что он очень расстроен. «Я так много работал, – говорит он. – По шестьдесят часов в неделю и больше. Когда меня уволили, на мое место пришлось взять троих. Вот как меня отблагодарили за тяжкий труд, за экономию денег для компании – ведь я работал за троих, а получал одну зарплату! Уволили!»