Владимир Рожанковский - Великая экономическая капитуляция XXI века. В соавторстве с Яной Янкович, TeleTrade

Сложно ответить однозначно, одним предложением, по какой именно причине Китай замешкался, оступился и свернул с пути предначертанного ему лидерства. Некоторые политологи приводят знаменитую китайскую шутку: «Если кто—то поступил с тобой дурно, не пытайся ему отомстить, сядь на берегу реки, и вскоре ты увидишь, как мимо тебя по воде проплывет труп твоего обидчика». Думаю, что всё же определённая доля прагматизма и нетерпимости современным китайцам, безусловно, свойственна, однако, повторим, основными торговыми партнёрами Китая, как ни крути, оставались Европа и США, и в рядах китайского руководства, очевидно, не было конкретного плана действий – как сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы – целы. Если бы Европа, в ответ на распространение из-за океана финансового кризиса по региону, отреагировала адекватно – усилением директивно-законодательной базы в финансово-инвестиционной сфере, которая ставила бы целью преградить путь глобальным мошенническим схемам наподобие злосчастных CDO (коллатеральных долговых обязательств США, которые считаются главнейшей первопричиной финансового кризиса 2008 года), то Китай, безусловно, всемерно поддержал бы Европу, и в таком случае финансовым властям США пришлось бы уже не ограничиваться законом Додда-Франка и правилом Волкера, а разрабатывать настоящую, полновесную концепцию глобального финансового due diligence(универсальной финансовой «аттестации»). Базель III ни в коей мере не может считаться эквивалентом подобной концепции, и от её фиаско, безусловно, пострадал весь мир. Если сначала это могло считаться победой финансового моноцентризма США, то сейчас, после неудач монетарного стимулирования, постепенной потери конкурентоспособности американского производства в международном масштабе (скептики, вспомните, с чего началось падение американского автопрома: правильно, с наводнения американского рынка более дешёвой и надёжной японской продукцией!), свистопляски (читай: возросшей волатильности) и непредсказуемости мировых рынков, полагаю, что даже в США эту победу всё больше экономистов считают пирровой. Кстати, лично мне до сих пор совершенно непонятно, почему британские и европейские финансовые регуляторы никак не отреагировали на новые вызовы чрезмерно глобализовавшихся финансовых рынков.

Тем временем, архидипломатичная мягкотелость Китая стоила ему в конечном итоге скоординированных спекулятивных атак на его капитальную базу – наподобие тех, которые испытала Европа в период долгового кризиса стран PIIGS 2010—2013 гг. Летом 2015 года постоянные, разраставшиеся как снежный ком, разговоры в прессе, аналитических обзорах инвестбанков и деловых телеканалах об углублении проблем в китайских банках и секторе недвижимости привели к тому, что фондовые индексы Поднебесной спикировали – впервые с октября 2007 года – потеряв за пару месяцев почти 34%. Следующей волной распродаж стала зима 2015—2016 гг., когда индекс Shanghai Composite дополнительно потерял 24%. Мнения о том, насколько глубоки китайские «финансовые пузыри» и насколько сильно они могут повлиять на мировую экономику – разнятся до диаметрально противоположных. При этом, почему-то редко кто вспоминает, что Китай обладает самыми крупными в мире золотовалютными резервами, которые по состоянию на середину 2016 года составляют $3,23 триллиона – и это при суммарной капитализации всех китайских акций на уровне $3,5 триллиона! Как говорил Веслав Брудзиньский, «Бойся собственной тени – тень никогда не знает, на чьей стороне она будет».

Немного общеизвестных фактов про «загибающийся» (по версии западных аналитиков) Китай:

Согласно официальным данным Государственного Статистического Бюро КНР, за период с января 2014 года по декабрь 2016 года цементная индустрия Китая выпустила этого базового строительного сырья в объёме порядка 7,5 млрд тонн. США в последние годы производят около 80 млн тонн цемента в год (в 30 раз меньше Китая);

КНР является мировым лидером по производству большинства видов промышленной продукции, в том числе по производству автомобилей и потребительскому спросу на них;

К концу 2013 года общая длина автомобильных дорог превысила 4,1 млн километров, включая 104,5 тысяч скоростных автомагистралей.

По состоянию на сентябрь 2013 г. общая протяженность высокоскоростных железных дорог Китая составила более 10463 км (1-е место в мире по длине), с максимальной скоростью движения поездов 380 км/ч.

Китай в среднем каждый год строит по 100 аэропортов. Аналогов темпов строительства подобных сложных объектов в мире нет.