Михаил Шпагин - Чистосердечное признание или Похождения борзописца, которому не сиделось на месте

Эта система совершенствовалась много лет. Когда мой младший сын размышлял, не поступить ли ему на факультет журналистики, я попросил знакомых разведать, реально ли это вообще, и получил обстоятельный ответ:

– Да, реально. Однако папа должен понимать, что к чему. Он хороший журналист, но в МГУ когда-то так и не смог поступить. А теперь о его сыне позаботятся репетиторы.

Я передал эти слова Власу, и он подал документы на шахматное отделение института физкультуры.

Что же касается учебы, в МГУ неплохо преподавали, если можно так выразиться, технологию журналистского дела – в ущерб творческим проблемам и мастерству. Чувство корпоративности у выпускников, надо признать, было высокое.

По следам ледникового периода

На тернистом пути от кино к газете меня очень поддержал будущий директор Билибинской АЭС Герман Солдатов, в то время студент Московского энергетического института. Мы учились в одной школе, но познакомились лишь после её окончания, когда я изнывал от тоски в «почтовом ящике». Мы знали – молодым везде у нас дорога и верили в свои силы. Зимой вместе ходили на вечера в ДК МЭИ, и на вечеринки в студенческом общежитии. Самое большое впечатление на меня произвели китайцы: они сидели за учебниками с утра до вечера, а то и ночью. Гера не давал бесполезных советов, одобрял все мои, даже самые фантастические, планы по жизнеустройству. Как раз в такой моральной поддержке я и нуждался.

Как мудро писал царь Алексей Михайлович: «Делу время, и потехе час». Для нас потеха наступала летом. Когда у Геры начинались каникулы, мы отправились путешествовать – почти без денег, пешком, по железной дороге, а однажды на пароходике удалось устроиться. Эпизоды странствий всплывают в памяти, словно кадры черно-белого кино.

…Мы в Ясной поляне. Переночевать в деревне не пустили, пришлось отправиться в графскую усадьбу. Темнело. Устроились на охапках соломы под каким-то навесом. Проснулись поздно от звуков речи: экскурсовод объяснял посетителям, что перед ними рига, где великий писатель… Ну и так далее. Хорошо, что нас не было видно.

Другой кадр. Катер пристаёт в Кимрах. На пляже старая цыганка гадает на картах. Вдали слышатся глухие раскаты грома. И вдруг, неизвестно чему радуясь, гадалка бросает карты и поет:

Ах вы серьги, золоты колечики,

Покатились на траву,

Ты ушла и твои плечики

Скрылися в ночную тьму…

Замечательное времечко!

Путешествие по Тверской области несомненно, оказало влияние на дальнейшую жизнь. Жители встречали нас как гостей. Выйдя из автобуса у первой же деревни, мы решили отметить начало пути. Стакана не было. Зашли в маленький магазинчик – купить. Выслушав нас, юная продавщица удивилась и поставила на прилавок две чашки из продававшегося дорогого немецкого сервиза, а рядом положила зелёные огурцы – на закуску. Мы шли вдоль истерзанной колеями грунтовой дороги, без всякой карты, и точно знали, что ночевать будем в сарае, на сеновале, а то и в избе, на кроватях с пружинными матрасами, под сшитыми из разноцветных лоскутков одеялами.

Окошки в деревянном кружеве наличников, горницы с иконами в красном углу и застекленными рамками с фотографиями живых и погибших – такое не забывается. Бобыль, живущий в сторожке, сохранившейся среди поросших травой развалин спиртзавода, разоренного ещё во времена «сухого закона», объявленного Временным правительством. «Магазин в доме», где хозяйка рассчитывается с покупателями до копейки – они свои, деревенские, не додашь, со свету сживут. Лесной кордон. Две коровы вприпрыжку бегут к пруду и забираются в воду, лишь головушки торчат.

– Бурёнки от слепней прячутся, – поясняет ещё не старая хозяйка. Она живёт здесь в добротном доме вместе с шестнадцатилетней дочерью.

– А дочь скоро придёт?

– Куда там. Дай Бог под утро заявится. Молодо-зелено, самое время погулять. А то 18 лет стукнет – кто такую старуху замуж возьмёт!

…Крепкий старик говорит, что вот уже 20 лет не видел сестру.

– Далеко живет?

– Да нет, километрах в четырёх отсюда. Вы как раз в ту деревню и направляетесь. Не забудьте от меня привет передать.

Разные встречи. На вопросы отвечают охотно, хотя порой неожиданно, и всё это исстари наша земля, не чужие нам люди…

Всего 20 километров от Твери – удивительной красоты Петровские озёра с островами, до которых летом можно добраться на лодке, а зимой – по занесённым снегом тропам. Вокруг – топкие болота с торфом и клюквой – желанной добычей для жителей трёх расположенных на островах деревень. К местам разработки торфа проложены узкоколейки. Среди болот загорелые дядьки усердно собирают ещё недозревшие ягоды, чтобы свезти на рынок.