Мередит Макивер - Как стать богатым

У меня инстинкты делового человека, и я ненавижу, когда меня имеют. Я не могу доказать, что они совершили что-то плохое, не затратив больше денег, чем составляет мой первоначальный вклад в их дело, но, по моим прикидкам, инвесторы, подобные мне, уже сегодня должны были вернуть свой вклад в шестикратном размере.

Каждый раз, когда я теперь встречаю этих ребят, которым мне тогда захотелось помочь, они приветственно машут, а я поворачиваюсь спиной. Самое печальное для них, что, если бы они отнеслись ко мне (и другим своим инвесторам) по справедливости, я, возможно, поддержал бы их миллионами долларов при заключении их следующей сделки.

Может быть, я все-таки затею с ними тяжбу, просто чтобы доказать, что не ошибся. Бизнес – это жесткая игра, но надо оставаться верным своим принципам.

Годами я поддерживал губернатора Нью-Йорка Марио Куомо. Я был одним из самых крупных спонсоров его предвыборной кампании. Я никогда ничего у него не просил, пока он исполнял свои обязанности, а за нашу щедрую поддержку он регулярно «благодарил» меня и других крупных спонсоров, обкладывая недвижимость такими безжалостными налогами, что многие инвесторы были просто вынуждены покинуть город. Эти налоги даже получили название «налоги Куомо».

После того как при перевыборах его победил лучший (и человек, и губернатор) – Джордж Патаки, я позвонил Марио, чтобы попросить о вполне заслуженной и абсолютно легальной услуге, которая касалась более внимательного рассмотрения одного документа Департаментом жилищного и городского строительства, которым в то время руководил его сын Эндрю.

Марио ответил, что затрудняется сделать это, потому что редко звонит «секретарю» по служебным вопросам.

Я возразил: «Марио, но он же не просто секретарь. Он твой сын».

«Я думаю о нем как о секретаре и соответственно к нему обращаюсь. Он занят очень ответственной работой».

Я прекрасно понимал, что Марио заботит личный характер моей просьбы, но я ведь и не просил его делать ничего даже слегка сомнительного, это был простой, вполне законный вопрос. С такими просьбами люди то и дело обращаются друг к другу как через личные, так и через общественные контакты. Наконец я прямо спросил его, глядя глаза в глаза: «Так ты поможешь мне?»

Очень мило и витиевато выражаясь, он фактически ответил мне твердым «нет».

И я сделал единственное, что казалось мне правильным. Я заорал на него: «Ты, сукин сын! Годами я помогал тебе и ни разу ни о чем не просил, и, когда в кои-то веки мне что-то нужно, причем совершенно невинная законная вещь, ты от меня отворачиваешься. Ты не стоишь ни гроша. Ты один из самых вероломных людей, с которыми я был знаком, и с этого момента я говорю тебе – пропади ты пропадом!»

Я ругался так громко, что несколько человек выскочили из соседних кабинетов и спросили меня, на кого я так ору. И я сказал им, что на Марио Куомо, полного придурка, паршивого губернатора и вероломного друга. Теперь, встречаясь с ним во время званых обедов, я отказываюсь здороваться, разговаривать или даже смотреть на него.

Хочу добавить, правда, что жена Марио, Матильда, прекрасная женщина и была чудесной подругой для моей матери. Не ее вина, что ее муж неудачник и подлец.

Другой проигравший политик, в котором я разочаровался, – это человек по имени Пит Доукинс, иногда именуемый также генералом Питом Доукинсом. Казалось, он родился в рубашке: кадет в Вест-Пойнте [36], обладатель приза Хейссмана [37], родесовский стипендиат [38], но, как я обнаружил, полный идиот. Когда он боролся за место представителя Нью-Джерси в Сенате США с Фрэнком Лаутенбергом [39], журнал Manhattan, Inc. опубликовал о нем фальшивые порочащие материалы, и Доукинс мгновенно съежился и сложился, как сломанный зонтик.

Однажды Доукинс пришел ко мне в кабинет и попросил помочь ему в строительстве Мемориала ветеранам Вьетнамской войны в центре Манхэттена. Он просил миллион долларов (или больше), потому что, по его словам, у него были трудности со сбором средств.

Я решился помочь, потому что ни одним солдатам еще не доставалось больше, чем мужественным людям, возвратившимся из Вьетнама, раненым и искалеченным, подвергшимся физическим атакам за рубежом и психологическим – у себя дома.

Я выделил более миллиона долларов в долевых субсидиях и, что не менее важно, помог построить этот памятник, наняв лучших подрядчиков в городе, договорившись с профсоюзами, которые проследили, чтобы работа была выполнена быстро, качественно и недорого. На открытии Пит Доукинс присвоил все заслуги себе.