Игорь Гамазин - Похождения Петровича и много чего другое…

И вдруг диктор сказал с экрана интернет-телевизора:

— Уважаемый Петрович! Мы знаем, что вы интересуетесь четырехбокими девушками. Ведь мы не простое телевидение, а двустороннее интернет-телевидение, и мы прекрасно видим всех, кто нас смотрит через тот же самый телевизор.

Петровича чуть кондрашка не хватила. Вроде не пил сегодня ничего. Ну никак не ожидал он такой прыти от интернет-телевидения.

А диктор продолжал:

— Вы хотели, и мы выполняем! Сейчас к вам в гости придет четырехбокая девушка! Можете ставить чайник и накрывать стол. И на всякий случай припасите резинотехнические изделия. Мало ли чего?!

Петрович остолбенел от ужаса. Быстренько вырубил телевизор, все электроприборы в квартире, телефоны, пробки. Запер входную железную дверь в квартиру на все четыре ключа, потому что ему привиделось, что придет большая четырехбокая женщина и заставит его регулярно ходить на работу, выводить гулять собаку, убирать квартиру мокро и сухо, сидеть за рулем авто, чтобы отвозить ее, четырехбокую женщину, на четырехбокую работу.

И вот раздались четыре страшные удара в дверь.

— Никого нет дома! — Сказал Петрович из-под кровати.

— Это я, четырехбокая женщина! — Сказали из-за двери. — Я пришла к тебе жить со своим четырехбоким псом-бультерьером. Я буду заставлять тебя гулять с ним. И ты будешь работать на четырехбокой работе, катать меня на машине и делать в квартире уборку мокро и сухо!

— Уходи четырехбокая женщина! — Сорвался на фальцет Петрович под кроватью. — Без меня меня женили! Так не полагается! Мы живем в демократической стране.

— Но ты хотя бы посмотри на меня, Петрович, раз уж я к тебе пришла. Будь мужиком! — Попросила из-за двери неведомая гостья.

Петрович переборол свой страх и открыл дверь.

А, надо сказать, что Петрович был обыкновенным двубоким мужчиной, хотя и засматривался по интернету на трехбоких девушек в бикини. Поэтому, когда он открыл дверь четырехбокой девушке, произошло квантовое смещение пространства. И из четырехбокой девушки и двумерного Петровича получилось два абсолютно нормальных трехмерных человека. Стали они вместе жить с любовью и весельем. И Петрович с легкой душой выводил на прогулку бультерьера, убирался в квартире мокро и сухо, и отвозил на машине жену на работу.

Такая вот история!

− Ты чо, опять?! − Спросила горестно у Петровича жена, выйдя утром на кухню.

Тот сидел на угловом диванчике с бессмысленными глазами и опущенными руками.

− Не опять, а снова, Зин! Пора. — Прохрипел тот в ответ. — Давно в Зону не ходил.

− Насколько?!

− На пару-тройку дней, Зин. Крайняк — неделя.

− Снова будешь чёрт-те чем питаться, похудеешь…

− Ничего Зин! Зато ауру подлечу.

Снарядились быстро. Реквизит нехитрый. Буханка «Бородинского», рюкзачок, фляга с водой, батончик «Марс», рыболовный сачок на сома, спички и лопатка. Ничего лишнего. «Чтобы не спугнуть!» − Как говорил Петрович.

При виде поллитровки, бережно укладываемой на дно рюкзачка, жена саркастически хмыкнула.

− Ничего Зин. Ты же знаешь, что это для заряду! — Слегка покраснел Петрович…

«Вот и вы родимые!» − Здоровался он, входя в лес, обращаясь к стволам деревьев. Гладил их руками, приговаривая: − «Снова я к вам в гости пришёл. Не гоните меня прочь пожалуйста. Скоро сам уйду».

Вслушивался в лесные разговоры, узнавал новости, сплетни. Лес ведь живой. Под каждым кусточком что-то лежит или ползает, общение сущностей не прекращается ни на минуту.

Вот и земляночка. Вырытая когда-то Петровичем. Лёгкая, летняя. Заботливо прикрытая сверху дёрном и мхом. С вентиляционной трубой в старом неприметном пне. Лежбище.

Рассусоливать некогда. Набрал грибов для закуски, черники для чернил, настругал колышков вместо карандашей и ручек, лучинок для света. Нашёл упавший ствол берёзы посвежее и надрал с него бересты.

Измождённый, уже в полной тьме, зажёг лучину над плошкой с водой в землянке. «Раздавил» два стакана и закусил поджаренными на спиртовке грибами. Поел брусники.

«Пора! Полночь близко!»

В болотных сапогах и дождевике, с лопаткой и сачком, пошатываясь, вышел в кромешную лесную гукающую тьму. Глаза постепенно привыкали. Хмель помогал видеть во тьме много чего.

Прошёл метров десять и заметил справа под кустом девицу голубого цвета. Голую «ессесно». Как в «Аватаре». Хихикала сидела.

Прошёл мимо Петрович. Ловил он её в позапрошлый раз. Это любовная история, а с ней мороки не оберёшься. «Зинка опять злиться будет и из дома выгонять!»