Марина Суржевская - Дикарь

Рожок кеба раздался, когда я почти закончила новую брошь. Список моих заказчиков за два месяца стал таким обширным, что работой я буду загружена до следующего лета! Весть о появившемся маге любовной случайности и счастливого совпадения облетела не только Ированс, но, кажется и все королевство. Изумительно, но я до сих пор не верила, что обладаю этим загадочным даром. Однако заказы на мои броши продолжали и продолжали поступать. Так что я просто смирилась, решив делать то, что люблю, и надеяться, что эти кусочки ткани и бусины принесут счастье какой-нибудь истре.

Сама я была настолько счастлива, что хотела поделиться этим чувством со всем миром!

Я отложила брошь и выглянула в окно. Стук топора на заднем дворе тоже прекратился, значит, и Шерх услышал сигнал. Волнуясь, я оправила платье и слетела вниз, раздумывая о прибывшем госте. Тот ли это, о ком я думаю? Вернее — та.

И, самое главное, если та, то как отреагирует мой дикарь? Ведь он ничего не знает о моем письме, что я отправила в Кронвельгард.

Дом тоже заволновался, захлопал ставнями и открыл кран на кухне, угрожая устроить нам потоп.

— Спокойствие, главное — спокойствие! — приказала я и себе, и дому, метнувшись к двери. Бросила быстрый взгляд в зеркало, распахнула.

Шерх уже шел к воротам, и я поторопилась следом, слегка волнуясь, потому что в руках у Хенсли все еще был топор. Шерх широко распахнул створку, и мы оба увидели тоненькую девушку, сжимающую в руках маленький ридикюльчик и глазеющую на Оливковую рощу. А потом она увидела Шерха.

— О, Духи! — прошептала Тереза, еще шире распахивая темные глаза. — Это ты. Это правда ты! Сандэр!

Ридикюльчик полетел в пыль, а сестра Шерха повисла на его шее. Хенсли растерянно посмотрел на темную макушку девушки, потом на меня. Я смущенно развела руками, делая вид, что совершенно здесь ни при чем.

— Тереза? — наконец отмер Хенсли, и я радостно закивала. Сама же сестра тоже закивала, подтверждая, что это она. Шерх вскинул брови. — Духи! Ты совсем взрослая!

— Конечно! — рассмеялась она. — Мне уже восемнадцать!

— Что же мы стоим! — очнулась я. — Давайте в дом! У меня уже и обед готов…

Хенсли снова поднял брови, рассматривая меня с подозрением.

— Еще скажи, что для тебя это сюрприз, рыжая?

Я пожала плечами, очаровательно улыбнувшись. И заметила, как Шерх кинул быстрый взгляд на кеб, словно ожидая увидеть еще кого-то. А потом улыбнулся и обнял сестру, уже по-настоящему. И мы обе вздохнули с облегчением.

Тут во дворе появилась Линк со всем своим зверинцем, и все внимание, как обычно, переключилось на маленькую девочку. После прогулки по Оливковой роще мы уселись за столом на террасе. Тереза рассказывала о своей учебе, о жизни в академии и друзьях, Шерх в основном молчал, но я видела, что ему приятно общение с сестрой. Когда была съедена телятина в пряных травах и сливках, а мы перешли к пирожным, Тереза, раскрасневшаяся от вина, достала два письма.

— Это вам. Я взглянула на свой конверт и вздохнула, увидев резкий почерк. Я знала, от кого это письмо.

«Истра София Лэнг, — так начала моя бывшая и будущая свекровь свое послание, — с первой минуты вашего появления в Лангранж-Холле я знала, что вы станете ужасной женой для моего сына Гордона».

Я хмыкнула. Да уж, Элеонора Лангранж себе не изменяет.

«Вы всегда были для него… чересчур. Чересчур яркая, чересчур взбалмошная и свободная. Нет, у вас с Гордоном не было будущего, это совершенно ясно. Вы никогда не смогли бы сделать его счастливым. Но я допускаю мысль, что у вас есть будущее с моим сыном Сандэром. Насколько я знаю его характер и насколько могу представить, каким он стал спустя эти семь лет. Да, думаю, вы станете отличной парой, истра Лэнг. Вам обоим чужды условности, правила и мнение других людей. Я никогда этого не понимала, признаться. Но я поздравляю вас с предстоящим бракосочетанием. И последнее… Надеюсь, вы найдете в себе силы не держать зла и позволить увидеться с моим сыном. С надеждой, Элеонора Лангранж».

— Что? — возмутилась я. — То есть это я не даю вам увидеться? Нет, это просто немыслимо!

— Это истра Лангранж! — Тереза закатила глаза. — Ты ведь знаешь, она… неисправима и совсем не умеет просить! — И посерьезнела: — Она очень переживает, хоть и не показывает этого. Поверьте мне. Мама лишилась чувств, когда узнала… все. И на этот раз она не притворялась! — Тереза перевела умоляющий взгляд с меня на молчащего Шерха. Хенсли хмурился, рассматривая свое послание. Тереза сложила ладони. — Она очень хочет приехать на вашу свадьбу. Вы… позволите?