– Что? – выпучилась Казак. – Да ты с ума сошла!
«Взять историю в свои руки?! – Денис искренне офигел. – И это говорит ёжик?! Нет, нет, тот самый ёжик, которая с пеной у рта еще совсем недавно доказывала мне, что малейшее изменение истории это катастрофа?!»
– Моника, послушай меня, – спокойным, доверительным тоном вдруг произнесла Юля, – что, если я скажу тебе и всем вам, что весь тот мир, который вы знали и в котором вы выросли, так же является миром с измененной реальностью, как и тот, из которого мы только что вернулись?
– Что? – простонал Денис.
– То я скажу, что ты спятила, девочка! – рявкнула Казак и достала револьвер. – Кончай нести пургу! Возвращаемся!
– Мон, – вдруг произнес молчаливый Жан. – Давай послушать, что говорить Юла.
Казак фыркнула, но все же согласилась:
– Ладно. И какую же байку ты хочешь нам втюхать?
Ёжик ничуть не оскорбилась, а лишь улыбнулась.
– Начну с того, что мое настоящее имя не Юлия Гончарова…
– Как? – выпучился Фадеев.
– Да, – кивнула ёжик. – Денис, помнишь, как в той реальности, Громов показывал нам досье на Джулию Крюгер?
Фадеев кивнул.
– Так вот, это действительно была я, только я – той реальности.
– Но как? Той женщине на фотографии было лет под пятьдесят!
– Пятьдесят восемь, если быть точной, – усмехнулась ёжик.
– Так тебе что, пятьдесят восемь лет? – Привычная почва начала уходить из-под ног Дениса. В сознании всплыла сцена их близости: гладкие изгибы, упругое тело. «Нет, ей никак не могло быть столько лет!»
– Упаси боже! – Ёжик даже взвизгнула. – Нет, мне двадцать восемь, просто родилась я в тысяча девятьсот пятьдесят девятом.
– Так ты из прошлого? – Моника взглянула на Юлю, будто увидела ее впервые.
– Да, – кивнула девушка. – Из прошлого, которого вы никогда не знали. Прошлого, в котором Вторую мировую войну выиграл не Советский Союз, а фашистская Германия.
– Ты брешешь! – Казак сдвинула брови.
– Хочешь верь, хочешь нет, – развела руками Юля, – но выслушай мою историю.
Моника ничего не ответила, и тогда Юля продолжила:
– Как я уже сказала, я родилась и выросла в мире, где правит рейх и его вассалы. Это был ужасный мир, разделенный по крови на высшие и низшие расы, мир, заполненный тысячами концентрационных лагерей, мир, где печи, сжигающие людей, никогда не затухают.
– Ужас! – Дениса аж передернуло.
– Да, – кивнула Юля, – это ужасно. Большая часть населения планеты уничтожена: семитские, негроидные, монголоидные, индо-средиземноморские и многие другие расы почти стерты с лица земли, лишь отдельные их представители помещены в зоопарки на потеху высшим расам. Другие народы, такие как славяне, поляки и прибалты, согнаны в лагеря и выполняют функции рабов. Больные, старые, переставшие приносить пользу рабы сжигаются в печах или уничтожаются в газовых камерах, чтобы не кормить лишние рты. Неудивительно, что такой мир наполнен страхом, и неудивительно, что в нем то и дело возникают очаги сопротивления, впрочем, безрезультатные: рейх строго карает восставших!
– И кем ты была в этом мире? – спросил Денис.
– Хороший вопрос, – скрестила на груди руки Казак и с подозрением посмотрела на Юлю. Впрочем, слушала она внимательно.
Ёжик опустила взгляд. Сердце Дениса екнуло, дальше слушать почему-то уже не хотелось.
– Я просто не знала другого мира… – Рыжая челка закрыла глаза. – Я в нем выросла… меня в нем воспитали… поймите меня… – Голос дрогнул. – Историю ведь всю исказили, всю переписали, а эту пропаганду нам всверливали в мозг с раннего детства…
– Я повторяю вопрос, кем ты там была, девочка? – повысила голос Казак.
– Я была оберштурмбаннфюрером в составе карательных войск ваффен СС! – Юля подняла глаза, никаких слез не было, взгляд гордый, пронзительный уперся в Монику. – Мы занимались подавлением очагов сопротивления в Сибири. Да, я отдавала приказы казнить, и казнила сама, и считала, что поступаю правильно!
– Ты? – выпучилась Казак. – Подполковник? – Казалось, «железную леди» задело лишь это.
– Я вундеркинд, и у меня был очень влиятельный отец, – пожала плечами ёжик. – Но так было до тех пор, пока однажды я не встретила его!
Денис, уши которого до этого момента отказывались слушать Юлину историю, встрепенулся и произнес:
– Кого – его?
– Лешу. – Юля опять опустила взгляд. Фадееву даже показалось, что в этот раз по ее щеке действительно пробежала слеза, или это был след от растаявшей снежинки. – Да, он был тоже из моего мира и моего прошлого. И он был в сопротивлении. «Сибирская освободительная бригада», как они сами себя называли. Не буду вдаваться в подробности нашего с ним знакомства и последующих амурных отношений. Упомяну лишь то, что я бастард. Я дочь своего отца от русской рабыни, но воспитанная и наделенная привилегиями высшей расы. Мой отец всю мою жизнь старался, как он сам выражался, выжечь из меня задатки низшей расы. Именно поэтому он и отправил меня подавлять восстание на территории Сибири. Но, видимо, славянская кровь во мне оказалась сильнее арийской. Так я сделалась двойным агентом и стала помогать сопротивлению, хотя заведомо считала, что наша битва проиграна. Но любовь заставляет меняться, заставляет закрывать глаза на одни вещи и верить в другие. И вот однажды моя вера оправдала себя. Отец посвятил меня в тайну; тайну, благодаря которой рейх когда-то одержал победу.
Читать дальше