Николай Грошев - Нах. Часть 1

Что-то никто не ответил, хотя не, вроде послали куда-то, далеко очень…, тошнит что-то…

-Давай помогу. – Он перевёл взгляд с мутной разноцветной картинки, в которой опознал телевизор, установленный над барной стойкой. Не факт, конечно, что телевизор, может то этикетки красивые. Но на всякий случай смотрел на них с умным видом – вдруг это всё-таки телевизор?

Взгляд остановился на другом мутном пятне. С губами пятно. Яркие-яркие, полные такие…, над ним наклонилась, улыбается смущённо…, дай бог, что б то девушка была. А то помнится, однажды, накурился до потери человеческой сознательности, закрутил спонтанный роман вечерне-постельный, а утром…, даже хмель вынесло. Снова проснуться с трансвеститом в одной постели, как-то прям вообще не хочется.

-Поцелуемся детка? – Расплылся он в улыбке, таки выяснив, что перед ним точно девушка. Жакет откровенный, грудь чуть не на лицо ему не падает, личико – вах! Конфетка…, хотя, всё равно надо поосторожнее и больше, пожалуй, не пить. Есть в ней что-то такое, подозрительное. Глаза холодные, словно он кусок мяса на прилавке, а она мясник…, да не! Показалось.

-Может быть, и поцелуемся. – Стрельнув глазками, говорит она, помогая подняться. – Если выпить поставишь, даму, так сказать, угостишь и потанцуешь.

-Без базару. – Он поспешно рванул к стойке бара, запнулся, врезался лбом в стойку эту треклятую и мир снова поплыл. Сейчас вышибала его выбросит отсюда, блин…, секс с этой очаровашкой нежданно-негаданно возникшей, наглухо сорвался. Жаль, ну, ничего не поделаешь…

-Пошли. – Во, пришёл гад перекачанный. Морда кирпичом, мышцы даже на ушах - то Гоша, вышибала местный. Придётся уходить…, такой облом. Словно судьба издевается. Только-только приз утешительный нарисовался и такая засада!

-Мы остаёмся. – Это новая знакомая. Вон, справа её видно, пятном таким маленьким. А Гоша реально как гора…, причём в тени этой горы помещаются оба - и он и девушка…, краска по щекам разлилась – вот прям чувствуется, горят щёки огнём. Обидно. И немножко стыдно. За то, что он не такой же большой и мускулистый как Гоша.

-Закройся, а то и тебя выкину. Пошли мудак! – Рявкнул Гоша, рывком дёрнув его на себя.

-Угла попутал конь педальный? – Зашипела девушка, подходя к нему ближе. – Ты кому хамишь ветошь подзаборная? – О…, чего это было? Гоша отпустил его руку, к девушке поворачивается и…, вот облом – без поддержки опал как озимый, обратно под стойку барную. А, ладно уж, сейчас киске этой по загривку и вышвырнут её прочь. А потом и его вышвырнут…, пофиг вообще…, пока не выкинули, кемарнуть чутка под стоечкой этой, пол тут такой…, жёсткий это да, но какой-то он ещё и сонный. Вот всегда как туда грохнешься, глаза сами слипаются…

-Красавчик, ты что спать собрался? А кто же даму поить и танцевать будет? – Ах, ангел! Ты снова здесь? Господи, и чем же я такое счастье заслужил? Личико-то у неё какое хорошенькое…, нет, сейчас уже не видно, мир снова весь в виде разноцветных пятен, но вот когда просветление было – персик! Ягодка! Солнышко! Звёздочка! Ну и так же примерно, все те слова, что он сейчас временно забыл, а может никогда и не знал.

-Я буду. – Пробасил он, хмурясь – что б, значит, солидно выглядеть. А то понимаешь, валяется на грязном полу як олень позорный. Не пойдёт так! Надо взять себя в руки и…

Гном мрачно глянул на недокуренный косяк.

-Сука ебучая. – Прорычал сталкер, чувствуя, как снова закипает бешенством. Только косяк и спасает, а то давно бы уже свихнулся…, или зарезал бы кого-нибудь из своих. Просто взял бы и выпустил кишки. Никак не исчезнет это воспоминание, никак не уйдёт. И ведь лица не запомнил…, ночь та как-то быстро кончилась. Угостил, заплатил, выпили и всё. Очнулся в военном вертолёте в окружении мрачных личностей, разнообразного калибра. Все молчали, и он ни слова не сказал – только когда прилетели, к солдату, было, кинулся с расспросами, а ему прикладом в челюсть…

Товарищи по несчастью, куда-то исчезли. Он очнулся, а вокруг никого. Только следы на траве и чувство опасности. Все с кем он прилетел, пропали, как и вертолёт и военные. А далеко на горизонте, возвышалась стена Кордона. Он долго смотрел на неё, а потом понял – вспомнил из передачи новостей. Он уже видел её. Только с другой стороны и не вживую, на экране телевизора.

Так он оказался в Зоне…, потерял девушку, напился до потери пульса и сам не понял, как очутился в Аду. И повариться в нём пришлось довольно долго, прежде чем стал он одним из бойцов Свободы, прежде чем в жизни появилась какая-то цель, помимо единственной – выжить и такой же одинокой, абсолютно невыполнимой, мечты – вернуться домой, в Челябинск.