Николай Грошев - Крадётся незаметно он!

Он планирует хирургический разрез, который сделает грядущие события, выгодными ему, а не полный кишмиш, в котором без литра водки не разберётся и сама Зона. Женщина с новой причёской и цветом лака для ногтей – она ведь может и думать начать по-другому. Что будет, если из-за этого, она допустит ошибку, и её зачистят? Как это отразится на цепи событий в будущем? А хрен знает как. Так что все эти мерзости с покрасками и пыточным инструментом для ресниц – на свалку. Только естественный цвет морды лица! Только отечественный производитель! Только…, какого члена эта скотина замерла за спинами детей? Какого хера? Что происходит мать вашу???

-Мы договорились.

Шипит этот Змей Зоны, отродье несъедобное из-за коего всё перемирие Хозяев пошло коту под хвост…, стоп! Но ведь об этом знает, только он…, и чего? Она ж сказала сама, что ей теперь плевать – климакс у неё, мир весь ненавидит и вшей никак вывести не может. Сама сказала, за язык никто не тянул. Если он промолчит, она накостыляет кому-то из Хозяев или сама помрёт и всё, начнётся весёлая жизнь, Хозяева будут охотиться друг на друга, как мангусты на змей.

Мангусты…, чего он этих животных сейчас вспомнил, когда скунс куда как ближе к ситуации? Велес посмотрел на Лизу, открыл, было, рот, что б…, но, в общем, всё пошло как-то необычно и новое откровение касательно детишек, поразило его разум – вот почти как бейсбольной битой. Даже шумело потом в голове и он понял, почему Лиза, в том будущем, всё ещё здесь, всё ещё глава базы, приносящей баснословный доход. По идеи её должны были за столько лет поднять выше или зачистить. Прибыльный босс, он важнее наверху, нежели в поле.

Но с Лизой этого не произошло. Она не пошла вверх, не переехала в дом из четырёх досок.

Он уж догадывался почему, а теперь точно узнал, в чём же состоит причина вечной прописки Лизы, на этой базе.

-Я помню. – Прошипела Лиза, глубоко вздохнула, моргнула пару раз и повернулась к детям. Улыбнулась очень тепло, наклонилась на стуле, к детишкам этим. – Три А, ты идёшь с этой тётей.

-Да тётя Лиза. – Девочка послушно кивнула.

-Навсегда, ты не вернёшься.

Девочка вздрогнула всем телом. По лицу прошла волна муки – боль, такая глубокая, какую Велес давно не видел на лицах людей. Ладони существа в капюшоне, легли на плечи девочки.

-Пойдём, мы справимся. – Снова этот мерзкий голос Сары, как лезвие ножа по ржавой пиле…, она наклонилась к Сонику и с явной болью в голосе проговорила. – Прости, я не смогла. Только она…, извини мальчик. Ты остаёшься.

Она легонько толкнула девочку, та пошатнулась, едва не рухнула.

И снова волна муки, снова лицо становится бесстрастным, глаза словно затянуты льдом, а из глаз текут слёзы…, причём у обоих детей.

-Стоять! – Рычит Лиза. Триа выпрямляется, в глазах надежда, что-то светится в них.

Она с мольбой смотрит на Лизу. А та протягивает руку и говорит.

-Оружие и броня. – Указывает пальцем на пол.

-Да, я забыла. – Сара поспешно раздевает девочку, оставляя её в одних трусиках. Снимает рюкзак, достаёт одежду – не по размеру, кое-где виднеются следы старой крови.

-Грег! – Рявкает Лиза. От стены отклеивается охранник, с узелком в руках. Она кивком показывает на Сару. Тот кидает узел, и Сара его ловит на лету. – В подарок, тряпьё для девчонки.

-Я запомню. – Кивает Сара, Лиза пожимает плечами – она не поняла, что этот жест, записан в понимании Сары как долг, который придётся вернуть раньше, чем за ним придёт сама Зона.

Вскоре они уходят. Девочка сдерживает эмоции, но слёзы так и текут. Одежда простая на ней, ничего из того, что могла дать Организация…, ну почему ничего? Кое-что она может подарить на прощание, кое-что весомее пачки старого тряпья.

-Я сейчас. – Велес встал из-за стола, послал Куту мысль (пёс поднялся на ноги и смотрит в спину Сары, движения Велеса, он мог неправильно понять) и поспешно догнал Хозяйку Крови.

-Прочь! – Зашипела Сара, под капюшоном полыхнули красные зрачки. – Она моя!

-Засохни, пока ебло на пол не ссыпалось. – Тем же тоном ответил ей Велес. И больше не обращая на неё внимания, сел на корточки, ухватил девочку за плечи, повернул к себе. От взгляда в упор, его самого передёрнуло. Столько боли сразу, он не видел даже в глазах умирающих от чудовищных ран. Девочка чувствует, что её не просто выперли прочь – её предали. Выбросили как не нужную старую вещь. Для неё вдруг весь мир стал чужим, злобным, непонятным. У неё больше нет близких, нет дома, нет ничего. Только она сама и вот это в капюшоне, Сара которое…, жестоко судьба с Триа обошлась. Ещё молоко на губах не обсохло, а она уже в сталкеры против воли подалась. Да ещё в такой отвратительной компании. Того гляди, через пару лет встретит, а она с костью в носу, вокруг костра голая пляшет, духа предков и дождь вызывает...