Николай Грошев - Чёрный свет, белая тьма

-Чёрный Сталкер! – Взвыл Репа, со слезами на глазах снова воздев руки к небесам. – Ответь же нам, твоим верным последователям! Наша жертва. Принята ли она Тобой???

В вопле слышалось отчаяние обречённого на смерть. Груша его понимал – их маленькая группа, свихнувшаяся в одну и ту же сторону, редеет, а новых людей, двинувшихся по той же фазе, всё нет и нет…, он вдруг понял, что у него штаны мокрые. Как так получилось, не понял, но что мокрые стали тут и понимать особо нечего, оно как бы сразу чувствуется…

-Принята… - Громким, зловещим шёпотом, сказал сгорбленный мужик, продолжая своё неторопливое шествие к алтарю. Люди разом оглянулись. И так же разом отшатнулись в стороны, образовав просеку в своей маленькой толпе. Даже в темноте было заметно, как они побледнели.

Чёрная фигура шла к алтарю, всё такая же сгорбленная, казалось ему трудно идти…, снопы молний брызнули из глаз. Побежали по плечам, разряды с диким гулом обвились вокруг рук – мужик начал распрямляться, издавая жуткий хриплый смех…

-М-м-м-м…, блять… - Заикаясь, выдал кто-то слева. Груша не обернулся, у него были другие заботы – он крепко сжимал штаны в районе паха, что б детская неожиданность не случилась с ним во второй раз. А по ощущениям, вот-вот уже случится…, кстати, зря он в туалет по-большому вечером не сходил. Вот как чувствовал – надо сходить. Но не хотелось особо, и не пошёл, теперь о том глубоко сожалел, так как терпеть сил почти не осталось, а организм устроил форменный бунт.

-Чёрный Сталкер! – Эхом пронеслось по толпе.

Репа рухнул на колени и воткнулся лбом в пол. Тут Груша увидел, что на его плаще, на спине, какой-то рисунок. В большом круге, очерченным голубой краской, две загогулины – здорово напоминает руны СС. А чуть ниже, нарисовано что-то вроде…

-Зачем, смертный, на твоей спине, жёваная колбаска начертана чьей-то рукой? – Словно из могилы раздался глас Его…, Груша сглотнул так громко, что давление снизу резко усилилось, и только чудом он не покрасил свои штаны в коричневые тона.

-Эт-то п-палец. М-мизинец. – Пискнул Первый от Алтаря, не поднимая головы.

-А руны зачем? – Деловито осведомился мужик, почти нормальным голосом.

-Эт-то не руны. Эт-то м-молнии…

-Хе-хе-хе… - Рассмеялся мужик, снова так же – кошмарно, жутко, хрипло и под зловещий гул молний, теперь обвивавших все конечности, торс и хлеставшие из обоих глаз. Стало заметно светлее, лучше видно бледные лица людей – от этого свечения, они стали живо напоминать морды мертвецов. – Я доволен вами, Поклонники мои! – Прогромыхал его голос. Груша не знал, почудилось или нет, но каждое слово отдавалось ясно различимым громом. Он зыркнул в сторону неба, туч нет, молний…, молнии есть. Высоко в небе, что-то яростно искрится, словно там, точно над алтарём, вдруг возникла Электра…, хотя нет. Если приглядеться…, а уже и приглядываться не надо – аномалия опустилась чуть ниже и стала заметно ярче.

Грозовой Цветок. Так пылает именно он. Огромный, завораживающий, точно такой, как он видел в свой единственный поход к Припяти. Если бы ещё в нём корчилось два человека, истошно крича и дымясь – вот была бы прям точная копия того Цветка…

-Не нужно более жертв. – Грохочет мужик…, или Чёрный Сталкер?

-Н-не нужно? – Пищит Репа.

-Нет. – Он поворачивается к ним, воздев рук к небесам и с диким грохотом из Грозового Цветка, вниз, устремляются две толстые молнии. Они соединяются с его руками, и вокруг становится очень светло…, Груша понимает, что все вокруг стоят на коленях. И он тоже. Как это получилось, Груша не заметил, просто понял, что стоит на коленках, сложив руки на груди в молитвенном жесте, и во все глаза смотрит на Него.

А Он – лицо человеческое, да, но чёрное. Ни единого светлого пятнышка. Такие же чёрные его ладони. И глаза – два озерца сияющего света. Он снова смеётся, и гром вторит Его смеху…, Груша ощутил, нет, не так – на него снизошло Озарение. Он понял, зачем родился, зачем жил, зачем оказался здесь. Теперь он знал, для чего был рождён!

-Я доволен вами. Вы превозмогали невзгоды и трудности, вы были верны и искали новых поклонников, Поклонники мои. – Тут он снова расхохотался, тихо, почти не открывая рта, но гром всё равно гремел, с каждым Его смешком. – Так отныне зовётесь вы – Поклонники. Помните и чтите, знайте и зрите, возлюбите и не забывайте!

-Не забудем! – Эхом отозвались все четырнадцать. Репа молчал – слышно только, как зубы стучат и видно как трясётся его балахон. Сейчас совсем хорошо видно, потому что Репа отполз подальше от алтаря – молнии бьют по земле и парочка из них его коснулись, так что теперь он ещё и дымится слегка.