Алексей Калинин - История одного пета. Часть 2

Эх, Павел, Павел, ничего я тебе тогда не ответил, лишь вспрыгнул на руки и прижался к груди. Хотел еще заурчать как маленький паровоз, но сдержался – Татина или новый, не менее остроумный, товарищ замучили бы потом своими глупыми комментариями. А у меня просто ностальгия неожиданно остро прорезалась, вот и захотелось людского тепла и ласки. Да и в сумке тонуть тоже как-то было не с руки, ведь я еще так мало сделал в этой жизни.

Всё-всё-всё, я успокоился, но с рук не слезу! Давай, иди, отшельник, я следом за тобой на Пашкиных руках!

Кан послушал мое мяуканье, взглядом предложил Павлу засунуть в меня фиолетовую травку, но мой друг лишь помотал головой.

– У него нервы не выдержали немного, но сейчас он взял себя в лапы и готов к водному переходу. Все же он кот и нелюбовь к воде у него в крови, – объяснил присутствующим Павел.

Все покивали и двинулись к тому краю, на который указал нам Кан. Лошади, не торопясь, брели за нами. Отшельник первый подал нам пример, войдя в воду и показав самое глубокое место – там ему было по колено. Затем он немного подвинулся в сторону, пропуская Павла и Татину, которые с некоторым подозрением шли по выступу, ежесекундно обшаривали дно ногой, прежде чем сделать следующий шаг.

Я обреченно вглядывался в черную матовую поверхность, в которую должен буду вскоре погрузиться. Может, лучше было бы тоже пожевать эту травку и потом, подобно зомбированным коням, пофигистически пройти это испытание?

Кан вернулся на берег и что-то там мудрил с костром и подвешенным над ним котелком, бросая в него разные травки, немного картошки и даже оторвал от своей связки пару рыбешек. Я попросил Павла спустить меня на землю, дабы разузнать, чем это таким там занимается отшельник, (если повезет то и попробовать). Павел категорически отказался, сославшись на то, что если бы старик захотел поесть, то позавтракал бы с нами. Этим и пришлось утешиться.

Ну а отшельник, закончив колдовать над котелком, оставил его кипеть и поспешил к нам. Вслед ему понесся упоительный запах ухи, и я готов был отдать все на свете, лишь бы мне позволили снять пробу с этого чудесного блюда. Увы, моим мечтам не суждено было сбыться. Отшельник махнул рукой Павлу, приглашая того погрузиться в воду.

Павел вздохнул, посмотрел на Татину и, покрепче прижав меня к себе, прыгнул в жидкую темноту. Уже в прыжке я набрал в грудь как можно больше воздуха и что есть силы зажмурился, вцепившись когтями в потрепанную Пашкину джинсовку. Темные воды с утробным хрюканьем сомкнулись над нами, и наступила тишина. Только чувствовались Пашкины движения, разгребающие воду и толкающие нас вперед.

Все-таки мы выбрались! Здравствуй, милое солнце!

Не скажу, что это было легко и просто, мне пришлось всаживать в Павла когти, чтобы он не уснул и не захлебнулся по дороге. Нет, он, конечно, потом утверждал, что это я сделал от испуга и страха потеряться в глубине, но уж мне-то лучше знать.

Так вот, мы вынырнули на другой стороне горы, в которую вошли через плавающий вход. То есть пронизали её насквозь, сам удивляюсь до сих пор, как мы смогли это сделать, ведь она была довольно-таки крупных размеров, а прошли мы всего-то ничего. Хотя, если учесть, что Павел поскользнулся в переходе, и мы секунд десять летели куда-то в неизвестность, то вполне может быть, что это и послужило столь быстрому форсированию горы.

– Ква! – первый звук на поверхности.

Нас встретило яркое солнце, чистое небо, заросший ряской пруд и три здоровенные жабы на берегу, которые выпучили огромные глазищи, стоило нам только показаться на поверхности. Вот к ним мы и направились, поскольку в другом месте вылезти было невозможно, так как этот прудик с трех сторон окружали отвесные скалы.

Жабы опасливо попятились от нас, одна, кажется, даже перекрестилась, но не берусь утверждать точно. Может быть, это показалось от недостатка кислорода.

Следом за нами вынырнула самая прекрасная и замечательная (по мнению Пашки, конечно) девушка на свете. Вся в ряске и тине, чумазая как грязь. Уж если она была похожа на русалочку трехнедельного запоя, то какими же должны выглядеть мы – первопроходцы?

Я боялся поднять взгляд на Павла, и прокручивал в голове его образ до погружения, однако не выдержал и все же посмотрел. Что же вполне прилично для новомодного праздника Хэллоуин, да и жабы нас испугались. Хотя, судя по их возрасту и размерам, они многое успели на своем веку увидеть, и мало что их может удивить.